— Я вспомнил, чем знаменит Эр, — проговорил вдруг Николз.
— Чем же?
— Мороженым. Там делают самое вкусное мороженое в Шотландии.
Я сильно сомневался, что Шару потащился в такую даль ради мороженого. Инстинкт подсказывал мне, что его действия, какими бы ни были их мотивы, как-то связаны со смертью Джули Бонем. Насколько я помнил, Эр — всего лишь курортный город и… О Боже мой, как же я мог забыть: это еще и крупный порт! Если Джули Бонем убили в Сессноке, то, чтобы выбросить ее тело в море, преступник волей-неволей должен был воспользоваться лодкой. Да, треску, проглотившую голову бедной девушки, выловили у противоположного берега, возле Данбара, в Северном море. Но чтобы добраться из Эра в Данбар, вовсе не нужно огибать всю Шотландию. Достаточно проплыть по Каледонскому каналу.
Так о чем это я? Я, должно быть, спятил, раз придумываю такие сложные комбинации. Если Джули Бонем убили в Сессноке, то гораздо проще было отвезти ее тело к Северному морю на машине.
В этот момент позвонили агенты, следившие за писателем. С ними разговаривал Николз.
— Инспектор, Шару не стал останавливаться в Эре. Он движется на юг вдоль побережья.
Мы тут же развернули карту Шотландии. После Эра на его пути оказывались Данъюр и Тернберри.
Однако Шару миновал и эти два города. Он остановился в замке Калзин, построенном в конце XVIII века Робертом Адамом. Там писатель зашел в великолепный замковый парк и гулял по апельсиновой роще, пока сторожа не попросили его уйти.
За роскошным столом сидели только двое: Ребекка и Себастьян Тус, в смокинге еще более очаровательный, чем всегда. Мой непредсказуемый сержант была в вечернем платье, судя по восхищенным словам Туса о потрясающем контрасте ее светлых волос с черным бархатом.
Я отвел взгляд от монитора и попытался представить себе Ребекку. Это было трудно, я ни разу не видел ее в юбке, не то что в вечернем платье. Наверняка она еще и накрасилась. Я кипел от ярости: перед Тусом Ребекка предстала во всем своем великолепии, а мне оставалось довольствоваться лишь воображением.
Я снова взглянул на монитор. В это мгновение Тус закончил свой рассказ о Сессноке.
— Замок принадлежит Тау? — Ребекка наконец-то вспомнила о своей работе.
Тус засмеялся:
— О нет. Его сняли в аренду.
— В аренду?
— Да, для живой картины.
— Кстати, Себастьян, а ты не можешь рассказать мне побольше о том, что мне предстоит делать?
Себастьян? Она называет его по имени. Это было для меня тяжелым ударом. Но я попытался не поддаваться ревности.
— Всему свое время, — ответил Тус. — В назначенный момент ты все узнаешь.
— Мне не терпится познакомиться с Тау.
— Он тоже жаждет встречи с тобой.
— Так почему же он до сих пор не появился?
— Я не могу ответить на твой вопрос. Повторяю, в назначенный момент ты все узнаешь.
— Чтобы изобразить «Сад земных насаждений», нужны десятки человек. Отчего же мы одни в замке?
Тус улыбнулся:
— Возможно, это вовсе не так.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросила Ребекка с легкой тревогой в голосе.
— Ничего. А теперь достаточно вопросов. Ответь-ка лучше мне: тебе нравится твоя комната?
— Да, они очень красивая. А сколько времени я проживу здесь?
— Разве мы не договорились покончить с вопросами?
— Это последний, обещаю. — Ребекка смущенно рассмеялась.
— А почему ты хочешь знать? У тебя проблемы с работой, или ты передумала и не хочешь участвовать в нашем представлении?
Как ни странно, Тус назвал живую картину представлением, спектаклем. По сути, он был прав: если бы в деле не было замешано преступление, этого молодчика можно было бы смело назвать великим паяцем.
— Конечно, я хочу участвовать! — пылко возразила Ребекка. — Но Сесснок такой красивый, и мне очень жаль, что я смогу остаться здесь всего на несколько дней.
Тус встал из-за стола.
— Давай перейдем в гостиную.
Он взял Ребекку за руку и повел в соседнюю комнату, в которой горел камин.
Они остановились перед огнем, и Тус предложил Ребекке выпить; она, к моему великому удивлению, согласилась. Я считал ее трезвенницей и не на шутку встревожился. Алкоголь, как известно, ослабляет сдерживающие силы психики, а Ребекку и не нужно было лишний раз подталкивать: она уже была готова броситься в объятия Туса.
Они оставались вместе до десяти часов вечера. Пили, разговаривали, смеялись — одним словом, флиртовали друг с другом. Потом Ребекка сказала, что хочет вернуться в свою комнату, и отправилась туда, судя по тому, что показывал монитор.
Вскоре она позвонила мне. Я спросил, что она выяснила о визите Шару. «Ничего» — таков был ее ответ. Но постарается что-нибудь узнать завтра. Потом Ребекка заявила, что собирается выключить камеру и лечь спать, так как очень устала.