– Ну, купила я ему браслет на память. Мне самой хотелось, чтобы он меня помнил. Он не просил меня о подарках.
– Ну, конечно, не просил! Просто элегантно подвел тебя к этой мысли. Молодец парень, не промах! Я не хочу тебя обидеть, Ксюш, но сама подумай: ты ему понравилась или твоя кредитная карточка? Ты же видела, какие девчушки рядом кружили, юные прелестницы. А он, такой молодой, как Аполлон, красивый, атлетически сложенный, превосходно владеющий английским и русским языками, влюбился в тебя, сорокалетнюю толстую тетку, и ронял слезы при расставании, страстно целуя твое лицо перед автобусом, полным наших туристов. А ты не подумала, что он и тогда работал на камеру?
– Прекрати сейчас же! Слышишь?
Оксана резко вскочила из-за столика, так резко, что пластиковый столик, ничем не укрепленный снизу, пошатнулся и с него посыпались на пол бокалы, салфетки и фольга от съеденного шоколада. Но она даже не обернулась на звук бьющегося стекла, поспешно выбежала к дороге и, едва сдерживая рыдания, подняла руку проезжавшему такси.
«Итак, я сама должна разобраться со всей этой грязью. Подруг у меня, как выяснилось, нет, – думала Оксана, горько рыдая в прокуренном такси, застрявшем в автомобильной пробке на одной из центральных улиц Киева. – Никому нельзя доверять. Прав был Виктор: мы живем в джунглях, и каждый норовит друг друга сожрать. Хорошо, если выяснится, что шантажист левый, совершенно не знакомый мне человек. А если это моя ближайшая, задушевная подруга действует через третье лицо? Как жить дальше? В полной изоляции? Ни с кем и никогда не общаться, не ездить с ними отдыхать, никому не верить? Закрыться в красивом доме с мраморными колоннами, за высоким забором и пить в одиночестве виски? Надо взять себя в руки и определиться, с чего начать», – подъезжая к своему дому и приводя в порядок макияж и мысли, рассуждала Оксана.
Она попросила таксиста остановить машину, не доезжая до её дома, по опыту зная, что это действует на таксистов всегда одинаково: глядя на шикарный особняк, они обычно умножали тариф на два, а то и на три. Оксана с детства была девочкой прижимистой и не любила платить лишнюю копейку. Сегодня, несмотря на то что была если не самой богатой женщиной большого города, то одной из них, она стала еще более скаредной.
Дома, сбросив с себя всю одежду, накинула легкое кимоно и, захватив купальник и полотенце, направилась сквозь длинный стеклянный туннель, служивший оранжереей, к соседнему, отдельно стоящему зданию. Здесь находились огромный бассейн и несколько просторных комнат, где можно было отдохнуть, полюбоваться красивыми картинами, послушать музыку, расслабиться после плавания, лежа в тишине на удобных, мягких диванах. Просто побыть в одиночестве.
Сначала она зашла в душевую и тщательно обмыла свое крепкое белое тело. Да, она никогда не была хрупкой, как березка, девушкой, даже в семнадцать лет. С ее высоким ростом и широкой мужской спиной спасала только роскошная грудь. Все мужчины западали именно на эту часть ее драгоценного организма. Виктор тоже любил положить, как младенец, голову на ее пышную грудь, когда засыпал в супружеской постели. Правда, в последнее время это случалось всё реже. Впрочем, она не особенно переживала по этому поводу. Прошли времена, когда она волновалась из-за его походов на сторону. Сегодня она была уверена в себе и в своей жизнеспособности. Нет, правильнее сказать – еще вчера она была не просто уверенной, а слишком самоуверенной. Сегодня всё рухнуло, и надо срочно спасать прежний мир, возвращать былую уверенность. Но как? Оксана прошла к бассейну и взглянула на термометр.
«Вода – тридцать три градуса. Не очень освежит. Надо бы распорядиться, чтобы понизили температуру», – подумала она и осторожно спустилась по лестнице в воду.
Проплыв пару раз от начала до конца бассейна, она устала с непривычки и перешла в другое помещение, где были размещены несколько джакузи и душ «шарко». Плюхнувшись в одну из ванн, нажала на кнопки и, прикрыв глаза, расслабилась.
«Почему я так редко сюда заходила раньше? А всё лень!»
И только сейчас вдруг поняла и оценила, чем владела до сегодняшнего дня, какие возможности не использовала просто из-за лени пройти несколько шагов. Не хотелось себя напрягать. «Да, это про меня анекдот, – глумилась над собой Оксана. – Скажите, как вы расслабляетесь? – Да я и не напрягаюсь». Теперь придется-таки напрячься, по крайней мере придется напрячь мозги для спасения себя любимой. Ей было страшно подумать, что стоит за угрозой огласки ее романа. Она попыталась вспомнить подробности прошлогодней поездки, но чем живее всплывали в памяти картинки, тем сквернее становилось на душе.