Душисто алоэ и ветви сандала,
В сосуде для бетеля листья лежат;
Зачем вопрошаешь, коль сразу узнала?
Встречай же гостя, о госпожа.
Царевна улыбнулась и выглянула из окошка; царевич же посмотрел в это время вверх, так что взгляды их встретились, и столь прекрасна была Чендра Лела Нор Лела, что царевич, объятый томлением, захлебнулся в море любовной страсти, оступился на позлащенной лестнице и упал прямо на острые мечи, кои надвое рассекли его тело. Та же участь постигла других царевичей, которые, выслушав попугая, влюблялись в Чендру Лелу Нор Лелу, все они погибали, рассеченные мечами, когда пытались взойти по золотой лестнице. И было тех царевичей, лишившихся жизни, без единого сорок.
Теперь расскажем об Индрапутре, обитавшем в сокровищнице раджи Бахарума Табика. Как-то раз молвил Джангги Гердана, обратясь к хозяину: «О господин мой Индрапутра, не желаешь ли ты направить стопы свои в ту сторону, где заходит солнце, дабы узреть находящиеся там чудеса. Есть в тех краях некая диковина, несказанно прекрасная, которую я хотел бы тебе показать». Ответствовал Индрапутра: «О Джангги Гердана, я согласен отправиться в путь».
Сел Индрапутра на коня, и они полетели в ту сторону, где заходит солнце. Немало высоких гор, неприступных круч, лесов, лугов и рек повидал Индрапутра на своем пути. И наконец достиг горы, где простирались луга Анта Берахи. Спешившись, Индрапутра узрел высокую башню посреди тех лугов и пустил коня на пастбище, сам же направился к башне, окруженной семью рвами.
Между тем повеял легкий ветерок, взволновались воды во рвах и зазвенели, подобно нежным звукам оркестра. Индрапутра приметил, что в иных местах рябь пробегает по водной глади, в иных же — нет, и понял, что это не гладь, но прозрачные мосты. Тогда направился он к одному из мостов и узрел, что несказанно прекрасен тот мост, возведенный с великим искусством из синего стекла. Когда же Индрапутра ступил на него, из глубин поднялись рыбы и принялись распевать пантуны и селоки сладостными голосами.
Индрапутра прошел по мосту и, приблизясь к башне, с восхищением стал разглядывать превосходную постройку и золотую лестницу, у которой иные ступени были сделаны из острых мечей. Подивился Индрапутра и горе трупов, громоздящейся у подножия лестницы, после же быстрей молнии взлетел вверх по ступеням к башне.
В ту пору царевна выглянула из окошка и увидала несказанно прекрасного юношу, проворно поднимавшегося в башню. Спросила царевна, обратившись к скворцу и попугаю: «Должно быть, вы летали в страну этого юноши и знаете, из каких он краев?», — спросив же, скрылась за драгоценным пологом. Ответствовали скворец и попугай: «Неведомо нам, из какой он страны».
Между тем Индрапутра вошел в башню, и, поспешно распростерши крылья, спросили его птицы: «О юноша, откуда ты явился, как твое имя и кто твой отец?» Ответствовал Индрапутра: «Меня зовут Индрапутрой, а отец мой — махараджа Бикрама Буспа». И Индрапутра поведал птицам обо всем, что с ним произошло, от начала и до конца. Царевна же, укрытая за завесой, выслушав тот рассказ, предстала перед Индрапутрой, который в изумлении не мог отвести глаз от ее прекрасного лица, распространявшего столь ослепительное сияние, что взор не в силах был проникнуть сквозь его завесу.
И Индрапутра, ослепленный блеском царевны, упал без памяти, она же принесла розовой воды и смочила ею чело юноши, тоже дивясь его красоте. Придя в себя, Индрапутра молвил: «О сестрица, о золотой слиток моей души, как твое имя и как зовут родителей моей хрустальной владычицы? Какого ты рода и почему скрываешься в этой высокой башне?» Ответствовала царевна: «О брат, отца моего зовут Пуспа Пандей, и принадлежит он к роду правоверных джиннов. Моя мать, государыня Серигадинг, — дочь человеческая». И Чендра Лела Нор Лела рассказала Индрапутре о том, как родители заключили ее в высокую башню. Спросил Индрапутра: «О сестрица, чьи это кости громоздятся горой у подножия башни?» Ответствовала царевна: «О брат мой, это кости царевичей, возжелавших подняться наверх. Дойдя до середины лестницы и узрев мое лицо, они забывали обо всем на свете и, оступившись, падали на мечи, кои надвое рассекали их тела».
Подивился Индрапутра, услыхав рассказ царевны, и вновь спросил ее: «О сестрица, можно ли вернуть к жизни сих умерщвленных царевичей?» Улыбнувшись, ответствовала царевна: «Здесь поднимется неслыханный шум, ежели Всевышний их оживит». Молвил Индрапутра: «О сестрица, давай спустимся с лестницы, и, если Всевышний мне поможет, я верну к жизни этих царственных юношей».
Спустившись с царевной вниз, Индрапутра достал свой талисман Беди Захир, добытый из черепа змея Мамдуда, и опустил талисман в сосуд с розовой водой. И когда в первый раз спрыснул Индрапутра той водой останки царевичей, над ними поднялся густой дым, когда он спрыснул их во второй раз, на истлевших костях наросло мясо, когда же в третий раз Индрапутра окропил розовой водой тела царевичей, они ожили.
Молвил тогда Индрапутра, обратясь к царевичам: «О братья мои, что приключилось здесь с вами?» И царевичи, весьма дивясь, рассказали Индрапутре обо всем, что им довелось испытать. Спросил тогда Индрапутра: «Кто же вернул вас к жизни?» Ответствовали царевичи: «Этого мы не знаем». Молвил Индрапутра: «Всевышний возвратил вам жизнь, я же был лишь орудием в его руках». Спросили царевичи: «О наш юный господин, как твое имя, как зовут родителей твоих и кто ты родом?» Ответствовал Индрапутра: «Меня зовут Индрапутрой, я —сын махараджи Бикрамы Буспы, родом же — сын человеческий».
Услыхав те слова, царевичи почтительно склонились перед Индрапутрой, а он подумал про себя: «Всем этим царевичам и невдомек, что не кто иной, как я, вернул им жизнь». И вознесли царевичи молитву, дабы здрав и счастлив был Индрапутра, обняли его и облобызали. Царевна же Чендра Лела Нор Лела весьма подивилась небывалому могуществу юного героя. После Индрапутра отправился во град царевны, а за ним последовали тридцать девять царевичей.
Между тем весть о деянии Индрапутры дошла до раджи Пуспы Пандея, и он поспешил вместе со своим сыном Динаром Пандеем, везирями и витязями обезьян навстречу юноше. Увидев государя, Индрапутра спросил, обратясь к Чендре Леле Нор Леле: «Кто это приближается к нам?» Ответствовала царевна: «О брат, это отец мой». Не мешкая подошел Индрапутра к Пуспе Пандею и пожал ему руку. Пуспа Пандей обнял Индрапутру и облобызал, восхищаясь его красотой, мужеством и преданностью, а Динар Пандей почтительно склонился перед Индрапутрой, который обнял его и расцеловал.
И пригласил Пуспа Пандей Индрапутру во дворец и усадил на позлащенное кресло, изукрашенное драгоценными каменьями, а когда наступила ночь, обезьяны превратились в людей — и везири их и витязи воссели на свои места. Индрапутра весьма подивился тому, что звери приняли человеческий облик.
Между тем слуги внесли всевозможные угощения, и Индрапутра, Пуспа Пандей и Динар Пандей вкушали те яства из одного блюда, а вместе с ними пировали тридцать девять царевичей. Когда же они насытились, были поданы пьянящие напитки и пущены по кругу чаши, усыпанные самоцветами. Музыканты громко заиграли на ребабах, лютнях, флейтах, бамбуковых свирелях, гонгах и тарелках, сладкоголосые певицы запели прекрасные песни, и обезьяний народ принялся за игры и всевозможные забавы.
С того дня Индрапутра поселился в обезьяньем городе и проводил все дни свои в пирах и развлечениях.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ, в которой повествуется о том, как, придя в страну Динун, Индрапутра повстречался с раджей Гурджанисом — отцом царевны Талелы Маду Ратны, ставшей женой Индрапутры, как воинство небожителей окружило его в башне той царевны, и как явились на выручку ему Дэва Лела Менгерна, Нобат Ром Шах, раджа Пуспа Пандей, сын его Динар Пандей, без единого сорок царевичей из лугов Анта Берахи и царевичи с моря Бахр уль-Ашикин, и как Дэва Лела Менгерна и Нобат Ром Шах ввели Индрапутру в город раджи Гурджаниса
Тот, кому ведома сия повесть, рассказывает, будто правил некогда в стране Динун раджа из рода небожителей-дэвов. Государство его было весьма обширно, и сорок мудрых везирей и тысяча четыреста могучих витязей предстояли перед лицом владыки. Что же до войска раджи, то не найдется слов, дабы описать его многочисленность. Денно и нощно воины с обнаженными мечами несли стражу во дворце. Град же государев возведен был из черного камня.