В это время Дэва Лела Менгерна произнес волшебное заклинание, и с небес низверглись потоки розовой воды. А Нобат Ром Шах выпустил стрелу из лука, и на землю пролился дождь жемчуга и драгоценных камней. Все обитатели Семанты Беранты, следовавшие за Индрапутрой, кинулись их подбирать, шумя и крича. Индрапутра же насквозь промок в струях розовой воды. Тогда пустили к небесам свои стрелы двое царевичей духов, повеял легкий ветерок и в мгновение ока высушил одежды Индрапутры и всех, кто за ним шествовал.
Между тем носилки достигли башни Идари Сери Булан, и, подскакавши к ним, Дэва Лела Менгерна и Нобат Ром Шах перепрыгнули с коней в те носилки. Дэва Лела Менгерна взял Индрапутру под правую руку, Нобат Ром Шах — под левую и ввели его в башню. Навстречу им вышел Талела Шах и, взяв Индрапутру за руки, усадил его подле Идари Сери Булан, после же окропил жениха и невесту розовой водой и благоуханным нардом. От этого еще прекраснее стало лицо царевны, подобное полной луне, льющей светлое сияние, и чем долее на него глядели, тем блистательней оно становилось, так что невозможно было отвести от него глаз. Что же до Индрапутры, то его лик сиял, словно солнце. Когда же молодых соединили брачными узами, все, ликуя, издали восторженные клики. После слуги повесили перед новобрачными семислойную парчовую завесу, расшитую золотыми нитями, а гостям подали всевозможные угощения.
Когда отведали гости тех яств, принесены были пьянящие напитки, громко заиграла музыка, дивно зазвучали ребабы, лютни, флейты и свирели, запели сладкоголосые певицы, и вышли вперед танцоры и танцовщицы. Так тешились царевичи семь дней и семь ночей.
А на восьмой день раджа Талела Шах и царевичи выстроили двенадцатиугольную купальню — панчу персаду,[45] восходящую вверх семью ярусами, дабы Индрапутра и Идари Сери Булан могли совершить омовение. Купальню возвели из ароматной древесины келембака и алоэ, украсили.драгоценными каменьями, бахромой из жемчужных нитей и резьбой невиданной красоты. На вершине панчи персады сиял, подобно солнцу, красный волшебный камень, и в каждом из двенадцати ее углов, убранных тончайшими шерстяными тканями, хатифой и бархатом и разрисованными золотой краской, сверкало по восемь волшебных камней чуть поменьше.
И расставили слуги в купальне зонты с бахромой из жемчужных нитей, и в каждом ее ярусе — подносы со всем необходимым для Индрапутры и Идари Сери Булан. После Дэва Лела Менгерна и Нобат Ром Шах наполнили водой для омовения сосуды из золота, серебра и драгоценного сплава и кувшины превосходной работы из белого, синего, зеленого и желтого стекла. В золотую чашу, изукрашенную самоцветами, они положили шафрановый порошок, притирания и умащения, чашу же поместили на прекрасные носилки. Зонтоносцы раскрыли восемь зонтов из отборного жемчуга, прислужницы подняли носилки с благовонными притираниями и разноцветные кувшины и с шумом понесли их в купальню.
Индрапутра и Идари Сери Булан облачились в дивные уборы и одеяния, служанки проводили их в панчу персаду и усадили там за завесой. Раджа Талела Шах и жена его умастили Индрапутру и Идари Сери Булан притираниями и шафрановым порошком, и молодые совершили омовение. После искупались государь с государыней, а следом за ними принялись плескаться в панче персаде царевичи небожителей-дэвов, индров и духов и брызгать друг в друга водой, распевая пантуны и селоки. Когда же царевичи искупались, раджа Талела Шах одарил их прекрасными одеждами, и, облачившись, гости расселись по своим местам.
В это время слуги внесли многоразличные угощения, и царевичи вкушали те яства из розной посуды. Насытившись, они принялись за пьянящие напитки и пустили по кругу чаши, изукрашенные драгоценными каменьями, а насладившись трапезой, стали тешиться танцами превосходных танцоров и танцовщиц и так веселились три дня и три ночи.
Когда свадебные торжества закончились, Индрапутра остался в стране Семанта Беранта и проводил в ней дни свои во всевозможных забавах.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ, повествующая о том, как отправился Индрапутра в страну раджи Бахарума Табика, дабы покорить его, как женил он Нобата Ром Шаха на царевне Чендре Леле Нор Леле и как повстречался с отшельником Бермой Сакти
Тот, кому ведома сия повесть, рассказывает, будто правил некогда в стране Дар уд-дамас раджа по имени Бахарум Табик. Он владел обширными землями, и множество раджей повиновались ему. Город его был обнесен семью стенами, сложенными из отшлифованных черных плит, сверкавших на солнце, и окружен рвом шириною в сорок саженей, вымощенным красным камнем. Сто сорок высоких башен поднималось над стенами города. Вот как велико было могущество раджи Бахарума Табика!
Однажды, когда государь восседал на львином престоле в окружении подвластных раджей, везирей, витязей и воинов, перед ним явились два джинна — Лантас Аван и Лантас Гунунг и, почтительно склонившись, поведали о том, как Индрапутра одолел Герагаса, открыл сокровищницу Бахарума Табика и отдал все драгоценности, хранившиеся в ней, радже Талеле Шаху.
Услыхав о том, что Индрапутра убил могучего Герагаса, пришел Бахарум Табик в великую ярость, лицо его запылало багровым пламенем, и молвил он, обратясь к подвластным раджам, везирям и витязям: «Внемлите же речам джиннов сих, свидетельствующих о муже, убившем Герагаса!»
Видя гнев своего повелителя, в страхе почтительно склонились перед Бахарумом Табиком раджи, везири, витязи и воины. Государь же велел писцу не мешкая составить послание Индрапутре, кое гласило: «Сие есть письмо от раджи Бахарума Табика к Индрапутре. Я пребываю в великом гневе, узнав, что ты убил Герагаса и дерзнул отворить двери моей сокровищницы. Посему, если ты и вправду мужчина, не спеши трусливо скрыться от меня, а подожди, покуда я явлюсь в страну Талелы Шаха, вступившего в сговор с тобой, дабы сокрушить вашу силу».
Когда послание было готово, Бахарум Табик вручил ег джинну по имени Дерхам и молвил: «Не мешкая отправляйся в страну Семанта Беранта и передай это письмо Индрапутре». Почтительно склонившись, Дерхам взял письмо, простился с государем и полетел в Семанту Беранту.
В это время раджа Талела Шах восседал на троне в окружении царевичей и предавался беседе с Индрапутрой, возжелавшим покинуть пределы его страны. Джинн Дерхам приблизился к Талеле Шаху и подал Индрапутре послание Бахарума Табика. Индрапутра принял послание и, бросив гневный взгляд на джинна, передал его Талеле Шаху. Но тот, увидев, что письмо написано на языке джиннов, возвратил его Индрапутре.
Тогда развернул Индрапутра послание Бахарума Табика, прочитал его, обратил свой взор на Дэву Делу Менгерну и молвил с улыбкой: «О брат мой, раджа Бахарум Табик прислал мне гневное письмо с угрозой выступить против нас». Ответствовал Дэва Лела Менгерна: «О брат мой Индрапутра, стоит ли тревожиться из-за письма Бахарума Табика, неужели мы не сможем противостоять этому радже?»
Услыхав слова Дэвы Лелы Менгерны, Индрапутра улыбнулся и молвил, обратясь к джинну Дерхаму: «О джинн, отправляйся к своему повелителю и передай, что я согласен ждать его». Сказав так, Индрапутра стал невидим для всех, собравшихся в приемном зале, приблизился к джинну и повернул его голову так, что она обратилась вперед затылком, а назад — лицом. Придворные весьма подивились и громко засмеялись над джинном.
Джинн же, посрамленный перед людьми Талелы Шаха, воротился к Бахаруму Табику, который, глядя на него, не мог прийти в себя от изумления и с почтительным поклоном передал государю речи Индрапутры и Дэвы Лелы Менгерны. Вскипев от ярости, Бахарум Табик приказал собрать подвластных раджей, везирей, витязей и все войско свое и приготовить к походу оружие, коней и слонов.
45
Панча персада — обычно квадратный (в данном случае двенадцатиугольный) купальный павильон на восходящем вверх ступенями основании, сооружавшийся по торжественным случаям (свадьбы, празднества и т. д.) для того, чтобы раджа мог совершить в нем ритуальное омовение.