Услыхав слова Индрапутры, улыбнулся Берма Сакти и молвил: «О сын мой Индрапутра, весьма отрадно мне это слышать, ибо будь поручение раджи тебе не по силам, разве смог бы ты добраться до меня? Еще ведомо мне, что возвели на тебя немало напраслины». Почтительно склонившись, ответствовал Индрапутра: «Воистину справедливы твои слова, о господин, но что оставалось мне делать, если я дал слово главному везирю, коий взрастил меня». Вновь улыбнулся Берма Сакти и молвил: «Тывоистину мудр и тверд в данном слове».
Между тем наступила ночь, и слуги зажгли множество свечей, фонарей и масляных светильников, и сказал Берма Сакти: «Отдохни покуда, о сын мой», — сказав же так, исчез. И приметил Индрапутра, что, хоть и покинул Берма Сакти зал, ни одна из опущенных завес не колыхнулась, и весьма подивился могуществу царственного отшельника.
А Берма Сакти, следует сказать, имел обычай каждое полнолуние посещать море Бахр уль-Нахар, купаться в его водах и предаваться развлечениям на его островах. И вот на следующее утро, когда Берма Сакти воссел в зале для приемов и предстали перед ним его ученики, молвил отшельник, обратясь к Индрапутре: «О сын мой Индрапутра, не желаешь ли ты нынешней ночью отправиться к морю Бахр уль-Нахар и потешиться там вместе с нами?» Почтительно склонившись, ответствовал Индрапутра: «О господин мой Берма Сакти, если будет на то твое соизволение, я охотно за тобой последую». Царевичи улыбнулись, услыхав слова Индрапутры, и так подумали про себя: «Как доберется Индрапутра до моря, ведь нету троп, которые вели бы к нему». А Индрапутра искоса глянул на царевичей и понурил голову. Молвил тогда Берма Сакти: «О Индрапутра, если желаешь, мы возьмем тебя с собой». Почтительно склонившись, ответствовал Индрапутра: «Да будет так, о господин мой». Сказал Берма Сакти, обратясь к царевичам: «Собирайтесь, о дети мои, нынче ночью мы отправимся на остров Макам Хайрани».
Когда взошла луна, Берма Сакти и его ученики произнесли волшебное заклинание и, поднявшись к небесам, крикнули Индрапутре: «Следуй за нами, о господин!» — после же полетели по поднебесью.
Выпустил тогда Индрапутра стрелу из лука, и обернулась та стрела черной тучей, скрывшей сияние луны, засверкали молнии, загремел гром, и разразилась небывалая гроза. Царевичи сбились с пути, и показалось им, будто приблизился их смертный час. Индрапутра же воззвал к Джангги Гердане и, когда волшебный конь предстал перед ним, вскочил в седло и молвил: «О Джангги Гердана, отнеси меня на остров Макам Хайрани». Джангги Гердана вмиг взлетел в воздух и по прошествии недолгого времени доставил хозяина на остров. Индрапутра спешился и разыскал Берму Сакти, который уже достиг острова.
Спросил Берма Сакти: «О сын мой, где остальные царевичи?» Ответствовал Индрапутра: «Прежде меня они отправились в путь». Услыхав это, Берма Сакти понял, что царевичи задумали сыграть с Индрапутрой злую шутку.
Долго ждали Берма Сакти и Индрапутра царевичей, но те не появлялись, и молвил тогда Берма Сакти: «О сын мой, побудь покуда здесь, я же поднимусь на вершину, венчающую остров». Почтительно склонившись, ответствовал Индрапутра: «Да будет так, о господин мой, я останусь здесь и дождусь братьев».
Индрапутра спустился к воде и приметил, что не песок устилает побережье, но мельчайшие золотые крупицы. После пошел он вдоль берега и увидал царевичей, прибывших на остров. Тогда вошел Индрапутра в воду и обернулся драконом.
Между тем ученики Бермы Сакти приблизились к морю, море взволновалось, и из пучины показался дракон с разверстой пастью. При виде грозного дракона юношей объял трепет, лица ихпобледнели, и они бросились врассыпную. Индрапутра же, выйдя из моря, повелел Джангги Гердане: «О Джангги Гердана, преследуй царевичей».
Волшебный конь пустился в погоню за царевичами, они же побежали от него, говоря между собой: «Откуда взялись эти конь и дракон? Никогда прежде не видали мы здесь ничего подобного». После Джангги Гердана воротился к Индрапутре, который вскочил на коня и, пришпорив его, обогнал учеников отшельника и вслед за Бермой Сакти поднялся на вершину.
Представ перед отшельником, молвил Индрапутра: «О господин мой, вскоре сюда прибудут царевичи».
И в самом деле, по прошествии недолгого времени явились царевичи и весьма подивились, найдя учителя восседавшим вместе с Индрапутрой. Молвил Берма Сакти: «О юноши, отчего запоздали вы?» Почтительно склонившись, царевичи поведали ему обо всем, что произошло с ними, и Берма Сакти понурил голову, Индрапутра же неприметно улыбнулся.
Между тем появились перед Бермой Сакти и царевичами сосуды с притираниями, смешанными с шафрановым порошком. Отшельник умастился лимонным соком, и едва он сделал это, как с небес пролился дождь из розовой воды, и Берма Сакти искупался в его струях. Омывшись, отшельник молвил, обратясь к Индрапутре и царевичам: «Ныне ваш черед совершать омовение», — а сам исчез.
Спросил Индрапутра, обратясь к царевичам: «О братья мои, не встречался ли вам всадник на коне?» Ответствовали царевичи, переглянувшись: «По нашему разумению, не мог быть тот всадник никем иным, как Индрапутрой». Тогда Индрапутра произнес волшебное заклинание над стрелой, пустил ее в вышину, и с небес пролился частый соленый дождь, так что царевичи продрогли до костей. Приметив же, что дождь тот ничуть не замочил Индрапутру, царевичи весьма подивились и спросили: «О господин наш Индрапутра, как случилось, что все мы продрогли до костей?» Индрапутра улыбнулся, и тотчас прекратился дождь, повеял легкий ветерок и высушил одеяния царевичей.
Молвил Индрапутра, обратясь к ученикам Бермы Сакти: «О братья мои, свершите омовение». Когда же царевичи искупались, спросил он: «О братья мои, куда направил свои стопы государь?» Ответствовали царевичи: «Он взошел на вершину горы, высящейся над островом». Молвил Индрапутра: «Давайте последуем за ним».
Сопровождаемый царевичами, Индрапутра направился к вершине горы, по пути вонзил свою стрелу в землю, и стрела превратилась в стаю саранчи. Повстречавшись с саранчой, царевичи увидали, что вокруг все изменилось, и, весьма дивясь, принялись искать путь на вершину. Индрапутра же, взойдя на гору, узрел на ней дворец, а во дворце — львиный престол. На престоле, обла чась в новый кайн, восседал Берма Сакти, окруженный служанками. Четыре служанки развешивали одежды царственного отшельника, две — устанавливали жаровню, наполненную благовониями, еще две — обмахивали его веерами. И весьма подивился Индрапутра, узрев волшебное могущество Бермы Сакти.
В ту пору царевичи воззвали к Индрапутре, и Берма Сакти услыхал их голоса, а вскоре и сами они приблизились ко дворцу. Поднялся тогда Берма Сакти с Индрапутрой на кровлю дворца, и перед ними открылся дивный простор и пруд, обсаженный многоразличными плодовыми деревьями, который вырыт был посреди острова.
Молвил Берма Сакти, обратясь к Индрапутре: «О сын мой, спустись к пруду и сорви цветок белого лотоса». Не мешкая спустился Индрапутра к пруду и, войдя в воду, сорвал белый лотос и принес его Берме Сакти. Молвил царственный отшельник: «О сын мой, хорошенько оберегай сей цветок».
После Берма Сакти и его ученики воротились с острова, и когда достигли они своей обители, воссели ученики перед отшельником. Сорок дней и сорок ночей провел Индрапутра у Бермы Сакти и узнал от него немало волшебных заклинаний.
Как-то раз в ночную пору Индрапутра затосковал по своим женам, покинул обитель отшельника и, отыскав уединенное место, совершил обряд поклонения талисману. Тотчас же перед ним появился дворец. Индрапутра вошел в него и, открыв жемчужный ларец, выпустил жен и принялся шутить и тешиться с ними.
Среди царевичей же, учеников Бермы Сакти, было двое бодрствовавших в ту ночь. Приметив, что Индрапутра вышел из обители, молвил один из царевичей, обратясь к другому: «Пойдем поглядим, что станет делать Индрапутра». Царевичи потихоньку отправились вослед за юношей и увидали дворец небывалой красоты, а во дворце — Индрапутру, предающегося веселью с тремя прекрасными женщинами. Весьма подивились царевичи и так сказали один другому: «Давно мы служим господину нашему Берме Сакти, но никогда не удостаивались даров, равных тем, которые получил Индрапутра».