По прошествии недолгого времени махараджа Бикрама Буспа и Индрапутра вышли в зал для приемов, и государь повел слугам расставить позлащенные кресла для прибывших царевичей. Как только было исполнено его повеление, гости предстали перед государем. Индрапутра спустился встретить их, а махараджа Бикрама Буспа встал с трона и почтил всех царевичей и владык. Войдя в зал для приемов, они склонились перед государем, который оказал им достойный прием и усадил каждого на отдельное кресло.
Между тем слуги поставили перед гостями сосуды с бетелем, и были те сосуды из золота, серебра и драгоценного сплава, после принесли всевозможные угощения, и вкушали их царевичи, везири и военачальники из розных блюд. Когда они насытились, слуги внесли пьянящие напитки, пустили по кругу чаши, громко заиграл оркестр, и запели сладкоголосые певицы. Слушая их, гости тешились музыкой и пением.
Сорок дней и сорок ночей пировал махараджа Бикрама Буспа с царевичами, прибывшими вместе с Индрапутрой, ел, пил и ве-слился с ними, а на сорок первый день одарил их почетными одеждами. Когда же пир закончился, государь возвел в лугах близ города девятнадцатиярусную купальню — панчу персаду с опорами из слоновой кости и основанием из золота, украшенную бахромой из жемчужных нитей, шпилем с волшебным талисманом и превосходными алмазами. На крыше панчи персады Дэва Лела Менгерна поставил чудесное изваяние дракона с четырьмя хвостами, Нобат Ром Шах — изваяние семиглавого коня, а раджа Пуспа Пандей — фигуру льва.
Вслед за тем царевичи из лугов Анта Берахи построили носилки небывалой красоты, дабы доставить в купальню Индрапутру и царевен. В первом ярусе носилок перила были изукрашены отборными опалами, во втором — отборными сапфирами, в третьем — мрамором, в четвертом — отборным жемчугом, в пятом — отборными алмазами, в шестом — отборными самоцветами, в седьмом же — отборными изумрудами. На стенах каждого из ярусов они вырезали круги, и в первом было изображение коня, во втором — тигра, а в третьем — дракона, устремившегося за оленем. И со столь великим искусством украсили они те великолепные носилки бесчисленными цветами и иными превосходными уборами, что невозможно о том и рассказать.
После того как царевичи закончили постройку носилок, махараджа Бикрама Буспа избрал некий благоприятный день и под громкие звуки оркестра начал семидневное бдение. По прошествии же семи дней Индрапутра и четыре его жены облачились в драгоценные одежды и вошли в носилки. Каждая из царевен воссела в верхнем ярусе на отдельном троне, Индрапутра же, окруженный прислужницами и придворными дамами, разместился во втором ярусе.
И выстроились перед носилками везири, их жены и знатные девицы, облаченные в прекрасные наряды. Везири держали мечи царства, а приближенные слуги государя сжимали в руках символы его величия.
Воины подняли многоразличные стяги и высокие древки со знаками власти могущественных раджей, зонтоносцы раскрыли зонты, музыканты заиграли на ребабах, лютнях, свирелях, флейтах, барабанах, тарелках, трубах и горнах.
Индрапутра, восседавший в носилках, был подобен яркому светильнику, и окружали его джинны, пери, небожители-индры, небожители-дэвы, везири, витязи и воины разного звания. Громко заиграла музыка, носилки сами собой двинулись в путь, и жемчужная бахрома, украшавшая их, зазвенела, словно оркестр.
Вскоре прибыли носилки к панче персаде, Индрапутра вошел в нее, и слуги опустили за ним парчовую завесу, расшитую золотом. После же поднялись в купальню и государь с государыней.
Тогда Дэва Лела Менгерна привел в движение чудесную статую, и из пасти дракона низверглись потоки розовой воды небывалого аромата. Следом за ним Нобат Ром Шах заставил двигаться семиглавого коня, и из семи его пастей потекли струи воды, благоухающей нардом. Когда же слуги стали умащать Индрапутру шафрановым порошком, раджа Пуспа Пандей привел в движение чудесного льва и исторг из его пасти всевозможные умащения и притирания.
И внесли Индрапутру и его жен в купальню, и они совершили омовение. После в панчу персаду вошли царевичи и стали с криками плескаться там под неумолчные звуки оркестра, служанки же царевен, смеясь, брызгали друг в друга водой. Небывалый шум, поднятый ими, был подобен грому в небесах, и, услышав его, обезьяны всевозможных родов, лемуры и гиббоны, оставшиеся на кораблях, принялись прыгать и скакать как безумные. Когда все искупались, царевичи духов превратились в двух несказанно прекрасных драконов с чешуей из золота и глазами из изумрудов и, войдя в море, вступили в единоборство. Шум их битвы был подобен раскатам грома, раскалывающего горы. Глядя на драконов, жители Семанты Пуры весьма дивились, а все царевичи громко кричали.
Тогда Шахран Дерикас и Индра Джилани обернулись двумя птицами небывалой красоты, поднялись в воздух и тоже вступили в сражение друг с другом, и жители страны махараджи Бикрамы Буспы весьма дивились, глядя на них.
После Дэва Лела Менгерна бросил свое баджу в море, и оно превратилось в чудесный корабль, скользящий под парусами. А Нобат Ром Шах, узрев красоту этого корабля, подбросил свое баджу к небесам, и оно превратилось в облако, которое опустилось на воды и обернулось индийской смоковницей. Следом за царевичами выпустил стрелу из лука раджа Пуспа Пандей, и с небес хлынул дождь из розовой воды. И жители Семанты Пуры подивились небывалым деяниям Дэвы Лелы Менгерны, Нобата Ром Шаха и раджи Пуспы Пандея.
Когда царевичи сотворили все эти чудеса, махараджа Бикрама Буспа одарил их почетными одеждами, слуги же государя принялись разбрызгивать всевозможные благовония, амбру и мускус.
Вслед за тем Индрапутра облачился в одеяния, расшитые золотом, и царевны — жены его — вошли в носилки. Заиграл оркестр, зонтоносцы раскрыли желтые зонты, и воины подняли высокие древки со знаками власти могущественных раджей. Под звуки большого государева набата Индрапутру и его жен семь раз обнесли вокруг городских стен Семанты Пуры, после же шествие вступило во дворец. Махараджа Бикрама Буспа приблизился к своему царственному сыну и возвел его на престол. До земли склонились перед Индрапутрой раджи подвластных стран, везири, витязи и подданные Бикрамы Буспы разного звания — безродные и именитые, молодые и старые, нищие и богатые. И выстроились те везири, военачальники и воины перед Индрапутрой, слуги ударили в большой гонг, и государь повелел бить в него в честь Индрапутры семь раз на дню.
Тогда все подданные Бикрамы Буспы поднялись с колен и вознесли молитвы Всевышнему, дабы он преумножил славу и величие Индрапутры. Государь же даровал Индрапутре титул Падука Султан Менгиндра.[50]
Почтив Индрапутру, каждый из царевичей и владык воссел на свое кресло, слуги поставили перед ними угощения, и принялись они за трапезу. Раджи пировали с раджами, везири — с везирями, витязи — с витязями, приближенные слуги государя — с равными им по сану, простолюдины же — с простолюдинами. И каждый вкушал яства из своего блюда.
Едва они насытились, как слуги подали пьянящие напитки, заиграл оркестр, и сладкоголосые певицы громко запели свои песни. Сорок дней и сорок ночей пировал и веселился махараджа Бикрама Буспа с царевичами под оглушительные звуки музыки. После государь велел казначею открыть сокровищницы и щедро одарить гостей.
Проведя некоторое время в стране Семанта Пура, владыки и царевичи захотели возвратиться в свои земли и, представ перед махараджей Бикрамой Буспой, почтительно склонившись, молвили: «О господин, ныне все дела нашего старшего брата завершены, и мы хотим возвратиться домой». Ответствовал им государь: «Да будет так, о младшие братья мои. Всех вас называю я отныне младшими братьями и не делаю меж вами никакого различия». После владыки и царевичи обнялись и расцеловались с Индрапутрой, он остался в Семанте Пуре, они же вернулись в свои страны.
Так рассказывает тот, кому ведома сия повесть!
50
Падука Султан Менгиндра (Его величество сиятельный султан) — распространенный титул малайских правителей.