— Всегда мечтал быть немного выше, — укутываясь в простынь, заметил довольный Липок и выплюнул остатки. Я улыбнулась в ответ.
— Отлично!
— Надо сказать со мной такое впервые.
— Ты о чем?
— Ну-у-у, — залился краской Липок, пойманный на слове, — это ведь уже не первая моя попытка стать… стать таким… измениться… ну… ты понимаешь…
В общем-то, признание меня не особо удивило. Юноша стал нравиться мне еще больше: он не просто плыл по течению жизни, а пытался что-то изменить.
— А что же случалось до этого?
— Ничего, — пожал плечами горбун.
— То есть?
— То есть ничего не происходило. Совсем.
— "Красота" на меня не действовала. Никак и ни в каком виде. Я и ел ее сырой, и высушивал, и растирался. Но все тщетно. Единственное, чего добился, так это пристального контроля со стороны Розалии. Вход в эту теплицу без ее разрешения мне заказан. Ну, теперь хоть какой-то результат, — улыбнулся Липок. А мне стало его так жаль, что даже сердце заныло. Но зато в голове родился план. Вроде как, помимо просто желания остаться в саду у меня появилась еще одна причина. Что там нужно для получения премии? Хорошо работать?
— Ладно, пойду. А то там, наверное, Розалия меня обыскалась.
— Виолетта, тебе в другую сторону.
— Э-э-э, спасибо, — направление изменилось на противоположное.
— Это тебе спасибо. Большое! — благодарность догнала меня на полпути к теплице с "Местью".
Я ошиблась. Розалии там не оказалось. А вот ведро с плодами по-прежнему покоилось у входа в стеклянный домик. Я сбросила камни и заглянула под крышку — "снежки" оставались нетронутыми. Набросив куртку и подхватив урожай, направилась к дому хозяйки. Но вместо нее нашла покупателя, о котором была предупреждена за завтраком. Низенький коренастый мужчина в длинном цветном кафтане одарил меня внимательным взглядом раскосых желтых глаз. Плотно сжатые почти коричневые губы с опущенными вниз уголками и играющие желваки на лице со смуглой кожей. Такое впечатление, что он был зол… На меня? Я глянула на часы. Не опоздала. Так в чем же дело?
— Здравствуйте, — я дружелюбно улыбнулась, надеясь расположить к себе покупателя. Ведь если собираюсь остаться в этом саду нужно учиться находить общий язык даже с такими людьми, — я — Виолетта.
— Шамад, — буркнул мужчина. Выражение смугловатого лица ничуть не изменилось. — Тридцать три единицы свежей "Ненависти". И поскорее.
— Конечно, погодите одну минутку, — я юркнула на веранду и, опустив на пол ведро, несколько мгновений глубоко вдыхала аромат цветочного полога. Когда спокойствие разлилось по телу, внутри поселилась уверенность, что у меня хватит сил обслужить этого далеко не самого приятного человека как нужно. И уже на подступе к теплице с самыми отвратительными цветами, какие, наверное, только существуют в мире, я пришла к выводу, что Розалия не просто так "оплела" свой дом сиренево-фиолетовыми цветами.
Алые бутончики приникли к стеклянным стенам, рассматривая меня и мрачного покупателя. Но мне предстояло войти к "Ненависти", что расположилась всего в шаге от "Любви". Я перечитала инструкцию и, прижимая к себе дневник, переступила порог теплицы, наполненной черными не то ромашками, не то хризантемами с червеобразными лепестками. Здесь даже воздух казался каким-то наэлектризованным. Едва переступила порог, как на меня обрушился такой поток ненависти, что я едва не упала в обморок. Тетрадь дрогнула и раскрылась. Взгляд с трудом разбирал проступившие руны, а смысл еле достигал мозга:
"Лучшее средство против "Ненависти" — мысли о хорошем."
Я сделала два глубоких вдоха и постаралась вспомнить что-нибудь позитивное. И как-то сам по себе перед глазами возник букетик фиалок на крыльце. Параллельно я принялась собирать отвратительные цветы. Но стоило срезать первый стебель, как он выпустил клуб черного дыма. Я закашлялась. В голове вдруг появились мысли об отмщении Андрею и Ане. О, с каким упоением я бы свела их в могилу… Яд, нож, пистолет… Нет, это слишком просто. Пусть помучаются. Стоп! Это не я… Это цветы! Я с трудом, почти на ощупь выбралась наружу. И с жадностью принялась вдыхать свежий воздух. Каждый глоток возвращал к реальности, изгоняя черный дурман. Шамад стоял у порога и пристально разглядывал неприятных обитательниц теплицы. Более-менее придя в себя, я всучила покупателю дымящийся цветок. Он с наслаждением втянул едкий аромат и растянул рот в улыбке, обнажив длинные и острые резцы… Я невольно отступила. Но если Шамад и заметил мое движение, вида не подал.