— Поверь, ты очень близка, — Гавриил ласково провел кончиками пальцев по моей щеке. Это касание моментально распугало все мысли.
— Решил все-таки тебя дождаться, — внезапно раздался голос Липка. Я резко отстранилась от ангела, который волком уставился на не вовремя подоспевшего юношу.
— Сорок две?
Гавриил кивнул, продолжая испепелять взглядом горбуна. Надев перчатку и подхватив ножницы, я юркнула в теплицу. А когда срезала тринадцатую гвоздику, посмотрела на мужчин через стекло. Елки! Сжимая урожай, выскочила наружу. Похоже, успела: они всего лишь схватили друг друга за грудки. Ангел оставался невозмутим. Липок же, от природы бледный, приобрел оттенок спелого помидора, даже веснушки побагровели.
— Перестаньте! — взвизгнула я и попыталась протиснуться между ними. — Гавриил, вот твои цветы, возьми.
— Их всего тринадцать, а нужно сорок два, — даже не посмотрев в мою сторону, произнес ангел. Стало страшно за юношу.
— Прошу вас, не надо! — просьба прозвучала жалобным писком.
Гавриил ослабил хватку и отступил на полшага. Я облегченно выдохнула. Но слишком рано расслабилась: Липок изо всех сил ударил соперника кулаком в челюсть. Что-то хрустнуло. Под мой вскрик ангел отлетел на пару метров и опустился на гигантскую ядовито-розовую лепешку. "Ярость"! Та вмиг ожила, накинула на глаза добыче зеленый побег-стержень и обнажила зубы. Но успела клацнуть лишь по воздуху — Гавриил уже стоял напротив юноши. Однако вместо того, чтобы нанести ответный удар, улыбнулся. Белоснежные зубы окрасились алым. От этой улыбки стало не по себе.
— Хорош хук, — сплюнул кровью мужчина. — Только лучше прибереги свою силу для врагов.
— Ты никогда не был мне другом, — злобно парировал юноша. От покладистости не осталось и следа. Сейчас он напоминал разъяренного буйвола.
Ангел невесело рассмеялся.
— Я по своей природе не могу быть другом. Никому.
Меня передернуло. Липок стиснул зубы и снова выставил кулаки, собираясь напасть.
— Все! Хватит! — как можно более грозно произнесла я. Правда, в ледяном тоне пробилось несколько истерических ноток. Даже подумать страшно, чем может закончиться их драка.
— Не бойся, я его не трону.
— Никто тебя не боится! — продолжал упрямиться юноша.
— Липок! — гаркнула я. — Успокойся, наконец!
От этого дикого окрика горбун мигом растерял боевой пыл и весь как-то съежился.
— Я сейчас снова вернусь в теплицу. Пожалуйста, дождитесь моего возвращения без новых кровопотерь.
— Даю слово, — пробормотал Липок. Из пышущего злобой буйвола он снова превратился в нескладного мышонка.
— И я, — сверкнули черные глаза. Разве обещания дают таким вкрадчивым голосом?
Недоверчиво поглядывая на присмиревших мужчин (если не считать нагловатой улыбки Гавриила), я поспешила обратно в теплицу. На этот раз почти каждое движение ножницами сопровождалось поглядыванием через стеклянную стену. Вроде бы, второго акта драки действительно не планировалось. Соперники разошлись по разным концам поляны, но о чем-то говорили. Или о ком-то?
Собрав цветы, я выскочила из обители "Смерти" и поскорее вручила букет Гавриилу. Тот склонился и тихонько поблагодарил на ушко, тем самым не только вернув на позвоночник мурашек, но и заставив Липка снова стиснуть кулаки. В следующее мгновение юноша уже опять несся на соперника. Ангел слегка оттолкнул меня в сторону, раскрыл крылья и поднялся в воздух. Неудачливый драчун, утратив равновесие, "улетел" прямиком в грязно-серую чащу.
— Я скоро вернусь, — с улыбкой пообещал Гавриил и скрылся в небе, проигнорировав мое недовольство. — Он тебя проводит.
— Липок, ты как там?
— Все нормально, твою мать.
— Что? — обалдело уставилась я на шевелящиеся заросли мерзковатого оттенка.
— Нормально черт тебя побери сказал же.
Округу наполнило беспрерывное чихание.
— Почему ты так со мной разговариваешь? Я что это заслужила?
— Нет! Гадина! Апчхи! Не заслужила! Апчхи! — Липок, наконец, выбрался из густой растительности и принялся отплевываться и чуть ли не со скоростью света стряхивать с одежды серую пыльцу. Я хотела помочь, но юноша резко отстранился. Все ясно — обиделся на отказ и приревновал к Гавриилу.
— Извини, — почти шепотом выдохнула я. Терять его дружбу совсем не хотелось.
— За что ты извиняешься, зараза такая? — чих иссяк.
С огромным трудом проигнорировав еще одно ругательство, я попыталась повернуть общение в мирное русло:
— Тебе неприятно, но все же…
— Я все понимаю твою налево. Не маленький.