— Вы, очевидно, очень крепкий человек, мистер Сэдовник, — сказал мистер Ренд. — Это хорошо. Но не повредит ли травма вашим делам?
— Я уже говорил, мистер Ренд, — неторопливо начал объяснять Шанс, не прекращая есть, — мой дом опечатали, и у меня теперь нет никаких срочных дел. Я ожидал, что случится нечто вроде того, что случилось.
Мистер Ренд снял очки, подышал на стекла и протер их. Затем он водрузил очки на нос и нетерпеливо посмотрел на Шанса. Тот понял, что его ответ не вполне удовлетворил мистера Ренда. Йе-Йе тоже чего-то ждала.
— Это нелегко, сэр, — наконец промолвил он, — найти свой сад и возделывать его без помех. Не часто подворачивается такая удача. В телевизоре… — Тут Шанс слегка призадумался, но потом его осенило: — В телевизоре я не видел ни одного сада. Леса, джунгли, пара-другая деревьев — но ни одного сада, такого, как мой. Я сажал в нем цветы и смотрел, как они растут…
Тут Шанс расстроился и замолчал.
Мистер Ренд наклонился к Шансу и похлопал его по плечу.
— Отлично сказано, мистер Сэдовник, позвольте мне звать вас просто Шэнси. Садовник! Отличное сравнение — именно на садовника похож настоящий предприниматель! Он находит участок тощей земли и, не щадя собственных рук, в поте лица своего взращивает на нем ценности во имя своей семьи и всей нации! Да, Шэнси, это блестящая метафора. Предприниматель, занятый созиданием, подобен хозяину виноградника!
Живость, с которой мистер Ренд отреагировал на его слова, приободрила Шанса.
— Спасибо, сэр, — тихо сказал он.
— О нет, прошу вас, зовите меня просто Бен.
— Спасибо, Бен, — повторил Шанс. — Сад, который я покинул, был так прекрасен, что я вряд ли найду другой такой. Я создал его сам. Я сеял, я поливал ростки, я смотрел, как они растут. Но все кончено — все, что мне осталось, это местечко там, наверху.
И с этими словами Шанс показал на потолок. Ренд посмотрел на Шанса с неподдельным сочувствием:
— Вы так молоды, Шэнси, стоит ли говорить о "местечке наверху"? Это я туда скоро отправлюсь, а вам еще рановато. Да вы годитесь мне в сыновья. Вы с Йе-Йе — такие красивые, такие молодые.
— Бен, милый, — попыталась перебить мужа Йе-Йе.
— Знаю, знаю, — остановил он ее движением руки. — Я знаю, что ты не любишь разговоров о нашей разнице в возрасте. Но что поделаешь, если это правда? Местечко наверху — вот все, что меня ждет.
Шанс слегка недоумевал: как это Бен собирается поселиться в его комнате, если там все еще лежат его вещи, но не подал вида.
Они ели в молчании. Шанс аккуратно пережевывал пищу и старался пить поменьше вина. В телевизоре люди, выпив вина, теряли над собой контроль.
— Но если ваши дела обстоят так, как вы сказали, что будет с вашей семьей? — спросил внезапно Ренд.
— У меня нет семьи.
Лицо Ренда омрачилось.
— Не понимаю! Такой симпатичный молодой человек — и холост? Как так получилось?
— У меня не было времени, — ответил Шанс.
Ренд в удивлении покачал головой:
— Отдавали всего себя работе?
— Бен, милый, — вмешалась в разговор Йе-Йе.
— О, надеюсь, я не обидел Шэнси своим вопросом! Не так ли, Шэнси?
Шанс кивнул.
— Но неужели вам никогда не хотелось завести семью?
— Я не знаю, что это такое.
Ренд сказал вполголоса:
— Значит, вы один, совсем один?
Воцарилось молчание. Пришли слуги с новой переменой блюд. Ренд снова посмотрел на Шанса.
— Знаете, — сказал он, — а вы мне нравитесь. Я уже стар и могу позволить себе быть откровенным. Вы человек прямой — понимаете с полуслова и выкладываете всё начистоту. Вам, конечно же, известно, — продолжал Ренд, — что я являюсь председателем правления Первой американской финансовой корпорации. Мы приступаем сейчас к развертыванию программы помощи американским предпринимателям, страдающим от инфляции, чрезмерного налогообложения, социальных конфликтов и подобных напастей. Мы хотим протянуть руку помощи достойным — пользуюсь вашим словом — «садовникам» делового сообщества. В конце концов, они — последний барьер на пути безудержного разрастания супермонополий, загрязняющих наши воды и земли и угрожающих благосостоянию среднего класса, без чего невозможно существование демократических свобод. Мы еще вернемся к этой теме. Когда вы поправитесь, я, пожалуй, сведу вас с другими членами правления — они подробнее объяснят вам наши цели и методы.
Шанс очень обрадовался, когда Ренд завершил эту тираду словами:
— О да, я уверен, вы не из тех, кто склонен к опрометчивым решениям. Но примите во внимание мои слова: я ведь уже очень стар и болен и, не ровен час…
Йе-Йе попыталась возразить, но Ренд продолжал:
— Да, я стар и устал. Я чувствую себя как дерево, корни которого засохли…
Но Шанс уже не слушал. Он думал о своем саде — в саду за домом Старика не было деревьев с засохшими корнями. Там росли только молодые, хорошо ухоженные деревья. Но, поскольку Ренд с женой смотрели на него и чего-то ждали, он сказал:
— Я подумаю о ваших словах. Бен. Сейчас у меня очень болит нога и мне трудно решать.
— Отлично! — воскликнул Ренд. — Ценю вашу осмотрительность, Шэнси!