Старость не радость, думал Андрей, трясясь в автобусе. Он не верил ни в какие паранормальные явления и был убежден, что у бабки от горя поехала крыша. А как иначе сказать, если у нее галлюцинации начались?
В своей новой работе Сергей Волков мог бы найти много недостатков. Например, почти все его коллеги прочно сидели на сигарете. Как будто старались подтвердить старый киношный стереотип, что образцовый сотрудник уголовного розыска не может существовать в не прокуренных насквозь кабинетах. Сам Волков никогда не курил и терпеть не мог табачного дыма. Спасался тем, что много времени проводил за пределами своего отдела полиции.
Но сейчас он вынужден был сидеть в крошечном кабинете капитана Сафронова и общаться с двумя парнями, не выпускающими сигареты из пальцев. С хозяином кабинета и с молодым опером Андрюхой Черновским.
— Это классно, что тебя нам в помощь направили, — говорил Сафронов. — Сам понимаешь, работы всегда больше, чем людей. У нас по штату должно быть десять человек, работает шестеро, один сейчас в отпуске. А у нас ведь не только Садовод.
— Конечно, по четырем делам одновременно пахать приходится, — согласился Черновский. — Начальник на нас срывается, но его можно понять, с него ведь тоже шкуру дерут за раскрываемость. Нас бы кто понял…
— Ладно, ребята, наши общие проблемы я знаю, — усмехнулся Сергей. — Скажите лучше, есть ли идеи?
— Нет никаких идей, — раздраженно откликнулся Сафронов. — Сам посуди, откуда им взяться? Следов нет. Вернее, есть, микрочастицы одежды он на втором и третьем трупах оставил. На трупе Беллы — тоже. Но к чему их пришьешь? И вживую никто этого гада не видел, никто опознать не может. Кроме твоей Насти, но от ее показаний толку немного, уж извини за откровенность.
— Она мне говорила, что фоторобот составить все же удалось.
— Ну да, нарисовали с ее слов какого-то дауна с непонятно каким носом и хрен пойми какими губами. Даже если этот фоторобот на каждом столбе по всему городу развесить, никто его не узнает. А следователь, тот вообще, знаешь, что говорит?
— Что?
— А то, что за твоей Настей в парке следил вовсе не Садовод. Понимаешь, почему он так думает?
— Понимаю. Мы с ней уже обсуждали такую возможность. Совершенно различные модели поведения. Предельная осторожность, с одной стороны, и демонстративная беспечность, с другой. Но тогда… Совпадение, значит. Квашнину убили в том месте, где должна была пройти Настя, и никак одно с другим не связано.
— Вот именно. А если так, то она вообще не свидетель. И фоторобот парня в кепке ничего не даст. Настоящий Садовод может оказаться пожилым вьетнамцем, а мы будем искать его по ложным приметам…
— А ты сам-то как думаешь, Кроликов прав?
— Да он, кстати, и сам не уверен ни в чем. У него две версии, и он нас по обеим корячиться призывает. А я… Не знаю, Серега.
— А я думаю, что это все же был он, Садовод, — заявил Черновский. — А его неосторожное поведение объяснить можно элементарно. В январе, в феврале и в марте он заранее готовился к преступлениям. Продумывал, как остаться незамеченным, как не наследить, как не засветиться перед камерами. А убивать Анастасию он не собирался, понимаете? Потому и не считал нужным от нее прятаться.
— А на хрена тогда он за ней следил? — недоуменно спросил Сафронов.
— Так он же псих! А у психа и способы ухаживания совершенно идиотские. Ну, увидел он красивую девчонку и решил за ней понаблюдать. Или попугать ее. Нам в институте курс психологии читали, так вот препод говорил, что есть такие люди, для которых чужой страх как наркотик. Они его всей кожей чувствуют и балдеют. Напугать человека — это для них, как для наркомана уколоться.
— И об этом я тоже думал, — нетерпеливо кивнул Волков. — Кстати, моей Насте в понедельник сумку резанули. В маршрутке. Я как-то не подумал, что между убийством Квашниной и порезанной сумкой может быть связь. Но ведь это возможно! Порезать сумку — чем не способ ухаживания? И чем не способ напугать жертву?
— Будем надеяться, что это сделали обычные карманники, — очень серьезно сказал Сафронов. — Вряд ли Садовод рискнул вплотную подобраться к Анастасии, ведь она же его рожу запомнила.
— Да, верно. Разве что он загримировался до неузнаваемости… Ладно, черт с ней, с сумкой, вернемся к Белле. По твоей версии, Андрюха, убийство Квашниной было спонтанным, Садовод его не планировал. Версия принимается. Смотри, как могло быть: в пятницу у него не получилось сесть на хвост Насте, она домой поехала на маршрутке. Он разочаровался, обозлился, пошел в парк. Встретил там Беллу и заколол ее ножом. А яблоко подбросил по привычке…