— Мятежи донимают? — спросил он у посланца.
— Мятежи случаются, но не скажу, чтобы уж сильно донимали.
— Хочу кое-что у вас уточнить. — Тон капитана был довольно жестким. — Вместо того чтобы добраться на корабле до ближайшего к Крепким Стенам порта, мне придется путешествовать по суше на каком-то странном существе и в обществе полулюдей, больше напоминающих кузнечиков. Наверное, это делается из соображений безопасности? Конечно, за год пути мои следы надежно затеряются. Возможно, вместо Крепких Стен я прямиком попаду в ворота Клобука. Так?
«Коготь» усмехнулся и покачал головой. Он ненавидел рослых людей, точнее людей, которые были выше его. Но сейчас он почувствовал, как его предвзятое отношение к капитану дало трещину. Кем бы ни был этот капитан — рассуждал он здраво, без витиеватостей. Возможно, Лорна еще не окончательно спятила.
— Вы не совсем угадали, капитан.
«Коготь» остановился возле неприметной двери.
— Вы будете путешествовать не по суше, а над сушей. Кворлы — летучие твари. У них есть крылья, четыре пары крыльев. Прозрачные. Эти крылья можно даже потрогать. Только не советую вам дотрагиваться до них на высоте четверти мили над землей. Конечно, лететь придется долго, но кворлы преодолевают громадное расстояние. Вы меня слышите, капитан?
«Коготь» открыл дверь. За ней находилась лестница.
— А они достаточно надежные… эти кворлы? — несколько побледнев, спросил капитан.
Человеку из «Когтя» его замешательство даже понравилось.
— Не волнуйтесь. Перед полетом мы все тщательно проверяем. Жизнь зависит от достоверности сведений и своевременности проверок. Надеюсь, вы это помните, капитан?
Ответом ему была лишь улыбка.
Неприметная дверь закрылась, как будто в нее никто и не входил.
Дырявый Парус шла через лужайку, направляясь к зданию, где разместился штаб имперских вооруженных сил. К ней подбежал совсем молоденький парнишка в военно-морской форме. Вероятно, один из караульных. Он был растерян, смущен, перепуган и не сразу сумел выдавить из себя:
— Колдунья, вы мне нужны!
Она остановилась. Пусть Тайскренн подождет, ей некуда торопиться.
— Что стряслось, рядовой?
Парнишка опасливо оглянулся назад, потом сказал:
— Караульные. У них… у них там такое… Они меня послали.
— Кто? Какие караульные? Знаешь, отведи-ка меня к ним.
— Хорошо, колдунья.
Они обогнули угол большого строения и вошли в узкий проход между ним и внешней стеной. Там, несколько поодаль, Дырявый Парус увидела чью-то коленопреклоненную фигуру. Голова человека была опущена, и колдунья не могла понять, кто же это. Рядом с ним лежал большой мешок из грубой рогожи, весь в бурых пятнах. Вокруг человека и мешка кружились тучи мух.
Парнишка остановился.
— Он давно так стоит. Не шевельнется. Караульные пройти мимо того места не могут. Их сразу выворачивает.
Колдунья вгляделась в коленопреклоненную фигуру. В носу защипало — верный признак близких слез. Позабыв про парнишку, она двинулась вперед. Через несколько шагов в нос ей ударило густое зловоние. Никак этот безумец находится здесь с самого взятия Крепких Стен? Пять дней без пищи и воды? Дырявый Парус заставила себя подойти ближе… Даже стоя на коленях, Беллурдан был одного роста с колдуньей. Теломенский верховный маг так и не снял с себя обгоревших лохмотьев. Дырявый Парус поежилась, глядя на клочья почерневшего меха и лоскуты материи, перепачканной в крови. Подойдя еще ближе, колдунья увидела, что шея и лицо Беллурдана густо покрыты волдырями, а на голове почти не осталось волос.
— Я с трудом узнала тебя, Беллурдан, — сказала Дырявый Парус.
Голова великана медленно повернулась к ней. Воспаленные глаза скользнули по ее лицу.
— А-а, это ты, Дырявый Парус.
Обожженные, потрескавшиеся губы дрогнули в вымученной Улыбке, отчего корка на одной щеке лопнула, обнажив красную рану.
От его улыбки Дырявому Парусу едва не сделалось дурно.
— Друг мой, нельзя же так плевать на себя. Тебе нужен лекарь.
Колдунья взглянула на мешок, густо усеянный мухами.
— Идем. Думаю, Ночная Стужа откусила бы тебе голову, если бы увидела, в каком ты состоянии.
Ее саму трясло, но колдунья упорно подавляла дрожь.
— Беллурдан, дружище, мы обязательно воздадим ей последние почести. Я тебе помогу. А для этого нужны силы. Согласен?
Великан медленно покачал головой.
— Самые глубокие и болезненные раны — они не снаружи, а внутри. — Он тяжело вздохнул. — Не волнуйся, я оправлюсь. Спасибо за помощь, но погребальный курган для любимой я должен сложить своими руками. Пока еще не время.