И где-то невообразимо далеко в памяти Парана прозвучали давние слова: «Живи тихо». Он отмахнулся от этой мысли тогда, отвергал её и теперь. Но адъюнкт его заметила. Сейчас юноша впервые засомневался, стоит ли этим гордиться. Тот побитый жизнью ветеран, который много лет назад стоял рядом с ним на стене Паяцева замка, теперь презрительно плюнул бы Парану под ноги. Мальчик вырос и стал мужчиной. «Лучше бы ты меня послушался, сынок. А сейчас — только посмотри на себя».
Кобыла вдруг остановилась, её копыта неуверенно застучали по разъезженной дороге. Паран схватился за оружие, с тревогой оглядываясь в наступивших сумерках. Дорога шла среди рисовых полей, ближайшие лачуги крестьян стояли на гряде холмов в сотне шагов от дороги. Но путь ему преградила фигура.
Холодное дыхание лениво прокатилось мимо, так что кобыла задрожала, раздула ноздри и прижала уши.
Силуэт — мужчина, судя по росту, — был в одежде всех оттенков зелёного: из-под плаща с капюшоном выглядывали выцветшая туника и льняные рейтузы, прикрытые снизу зелёными же кожаными сапогами. За тонкий ремень был заткнут длинный нож — излюбленное оружие воинов Семи Городов. На руках мужчины, бледно-серых в вечернем свете, поблёскивали кольца — на каждом пальце по два: под и над костяшками. Он поднял глиняный кувшин.
— Хотите пить, лейтенант? — Голос у мужчины был мягкий и странно мелодичный.
— У вас ко мне дело? — спросил Паран, не отпуская рукояти меча.
Человек улыбнулся и отбросил на спину капюшон. У него были вытянутое лицо, светло-серая кожа и странные раскосые глаза. Выглядел незнакомец лет на тридцать, но волосы были седыми.
— Адъюнкт попросила меня об услуге, — сказал он. — Она с нетерпением ждёт вашего доклада. Я должен вас сопроводить к ней… быстро. — Незнакомец потряс кувшин. — Но сначала — трапеза. У меня в карманах славное угощение — куда лучше, чем могут предложить никчёмные канские крестьяне. Присаживайтесь со мной здесь, на обочине. Можем побеседовать и понаблюдать за их неустанной работой. Моё имя — Шик.
— Это имя я слышал, — сказал Паран.
— Что ж, неудивительно, — ответил Шик. — Увы, я — это он. Кровь тисте анди течёт в моих жилах, она, несомненно, пытается поскорей отделиться от примеси крови обычного человека. От моей руки пал королевский род Унты — король, королева, сыновья и дочери.
— И братья — двоюродные, троюродные…
— Уничтожить всякую надежду. Таков был мой долг как Когтя непревзойдённого мастерства. Но вы не ответили на мой вопрос.
— Который?
— Пить хотите?
С недовольным видом Паран спешился.
— Мне показалось, вы сказали, что адъюнкт просила нас поспешить.
— И мы поспешим, лейтенант, едва лишь наполним желудки и побеседуем, как пристало воспитанным людям.
— Ваша репутация располагает воспитание в самом низу перечня ваших умений.
— Но именно этот навык я чту превыше других, хотя в наши тёмные дни он не часто находит себе применение, лейтенант. Надеюсь, вы не откажетесь уделить мне немного своего драгоценного времени, раз уж мне выпала честь сопровождать вас?
— О чём бы вы там ни договорились с адъюнктом, это ваше дело, — сказал, подходя, Паран. — Я вам ничем не обязан, Шик. Кроме неприязни.
Коготь присел и извлёк из карманов несколько свёртков и два хрустальных кубка. Затем откупорил кувшин.
— Старые раны. Мне-то сказали, что вы избрали иной путь, покинули унылые и тесные ряды знати. — Он наполнил кубки вином янтарного цвета. — Вы теперь едины с телом Империи, лейтенант. Она командует вами. Вы беспрекословно подчиняетесь её приказам. Вы — крошечный мускул в этом теле. Ни больше. Ни меньше. Время старых обид давно миновало. И потому, — он отставил кувшин и протянул Парану кубок, — ныне мы пьём за новое начало, Ганос Паран, лейтенант и помощник адъюнкта Лорн.
Продолжая хмуриться, Паран принял кубок.
Они выпили.
Шик усмехнулся, достал шёлковый платок и промокнул губы.
— Ну, вот — не так уж трудно, верно? Позволите называть вас по избранному имени?
— Хватит и Парана. А вы? Какой титул носит командир Когтей?
Шик снова усмехнулся.
— Когтями по-прежнему командует Ласиин. Я ей помогаю. В этом смысле я — тоже лишь помощник. Вы меня можете звать по избранному имени, разумеется. Я не считаю, что стоит слепо следовать формальному этикету, когда люди уже достаточно знакомы.