«Я только что вынырнул, а Мерсу и Бабарского уже успели взять на борт. Как получилось, что они оказались в воде настолько раньше меня?»
Ответа на этот вопрос у Помпилио не было, и он разумно решил отложить его поиск на потом. А пока свистнул, привлекая к себе внимание, а когда все обернулись, властным тоном поинтересовался:
– В воде остался кто-нибудь ещё?
Он знал, что растерявшиеся аборигены не сразу поймут, о чём их спрашивают, и после короткой паузы – достаточной для того, чтобы рыбаки полностью на нём сконцентрировались, указал на море:
– Другие люди в воде есть?
Помолчал и поднял брови, показывая, что удивлён отсутствием быстрого и точного ответа.
Появление Помпилио произвело впечатление, но, разумеется, разное. Хитроумный Бабарский радостно заулыбался и сделал маленький шаг назад, не позволяя рыбаку дотянуться до сумки. И слегка пнул Мерсу, поскольку тот, услышав знакомый голос, тут же вернул мокрые очки на нос и собрался что-то сказать, однако говорить сейчас ему не следовало. Говорить сейчас должен был только дер Даген Тур.
Рыбаки же растерялись и, что естественно, насторожились, внимательно разглядывая нового пришельца, не выказывающего, в отличие от предыдущих, ни растерянности, ни смущения. Пришельца хоть и не очень высокого, но плотного и мощного: мускулатура дер Даген Тура не была отточенно-рельефной, как у профессионального атлета, однако сложение не оставляло сомнений в том, что Помпилио – опытный боец, находящийся в превосходной физической форме. Все эти обстоятельства заставляли рыбаков осторожничать, но до определённого предела. Предел был достигнут в тот момент, когда они поняли, что новый гость оказался на борту в одиночестве и из-за его спины другие подготовленные бойцы не появятся. Неизвестный хоть и мощен, но один, а их – пятеро. Пусть невысоких, зато жилистых, быстрых и привычных к кабацким дракам.
– В воде есть другие люди? – в третий раз спросил Помпилио, позволив аборигенам себя изучить.
– Мёртвые, – хрипло ответил капитан. – Трое.
– Нужно их вытащить.
– Зачем? – Вопрос прозвучал с искренним удивлением.
– Так положено, – твёрдо ответил дер Даген Тур, глядя капитану в глаза.
– Рыбы съедят.
– Рыбы будут есть тебя и твоих сородичей. А мои люди достойны уважения, тем более – после смерти. Нужно их вытащить и предать воде так, как того требует мой обычай.
– Их всё равно съедят рыбы.
– Мы сделаем так, как требует мой обычай.
– Это как?
– Завернём их в саваны и прочтём молитву.
Рыбаки негромко заворчали, комментируя слова и манеру поведения дер Даген Тура, что заставило капитана повысить голос:
– Почему ты приказываешь?
Помпилио выдержал продуманную паузу, добившись того, что все пятеро аборигенов обратились в слух, и ответил:
– Пока я прошу.
И вновь замолчал, давая рыбакам возможность разрешить ситуацию мирно и к обоюдному удовольствию.
– То есть ты хочешь, чтобы мы достали из воды твоих друзей, завернули их в ткань и снова бросили в воду?
Поскольку тон капитана ясно указывал на то, что ничего из перечисленного он делать не собирается, Помпилио ответил коротко и властно:
– Приступайте.
Но вновь не был услышан:
– Что будет дальше? – вкрадчиво осведомился капитан.
А его подчинённые заулыбались. Но не радостно, как Мерса и Бабарский, а злорадно. Аборигены решили атаковать, Помпилио это понял, но ответил на вопрос. Не из вежливости, конечно, а чтобы потом не тратить время на инструктаж.
– Дальше будет так: мы похороним моих людей, снимем сети и пойдём… как называется порт, из которого ты вышел?
– Вонючий рынок.
– Полагаю, название соответствует, – усмехнулся дер Даген Тур. – Сколько до него идти?
– Четыре часа.
– Далековато, но что делать… – Помпилио едва заметно пожал плечами и закончил: – Мы вытащим сети и пойдём в Вонючий рынок. Там навсегда расстанемся.