Сердце моё сжалось и заныло, когда я увидел Серёжу в бинтах. Он улыбнулся запёкшимися губами. Я сел возле топчана. Вероника, войдя в комнату, сказала:
— Я ожидала этого. Он пил. И вот финал...
— Кода, — неожиданно внятно проговорил Серёжа.
Вероника улыбнулась и, как мне показалось, нежно взглянула на мужа. Я знал, что такое кода. Это повторение главной темы музыкального произведения где-то в финале. Я узнал об этом в далёкой юности от Любы, которую видел несколько раз за роялем.
У Сергея оказался перелом ноги и ключицы. Его увезли в больницу.
Все сочувствовали Веронике.
Когда «скорая помощь» уехала и публика разошлась, ко мне подошёл Козорез. На этот раз он был в жёлтой полосатой пижаме и громадных кирзовых сапогах.
— Вот вам и дети природы, — сказал он. — Серёжка вполне здравый человек, и вдруг такое приключение. Ах, эта водка. Сущее чёртово зелье! Не умеет человек радоваться — и наливается этой проклятой отравой. А ведь мы пришли сюда для весёлости. Гляди, что было: сплошной песок, пустыня Сахара, не иначе. А теперь какая благодать вокруг! Да не все научились ценить как следует...
В его тяжёлой руке лежал не менее тяжёлый разводной ключ, которым он чинил кому-то водопровод. Он был озабочен и расстроен, как мастеровой, который и хотел бы, но почему-то не в силах исправить поломку.
Огорчённый и растерянный, он произносил свои ничем не примечательные сентенции просто так, по привычке откровенно и по всякому поводу делиться своими вдруг нахлынувшими чувствами и мыслями. И хотя форма, в которой они находили выражение, была довольно-таки примитивной, у меня не оставалось сомнения, что Козорез неизменно искренен в своём жизнелюбии, в жажде видеть всех окружающих довольными и счастливыми.
— Жаль парня, — продолжал он, поглядывая на домик зубного техника, опустевший и, казалось, заскучавший без хозяина. — Может, помочь надо чем, а? В мединституте у меня есть кое-кто. Лучшую профессуру могу мобилизовать. Вполне могу. Вот позвоню и скажу: надо, мол. Уразбахтин у нас есть, профессор. Ему с того света удавалось людей возвращать. Он Серёжку так залатает — будет целее прежнего. А может, в саду что надо? Водопровод починить или ещё что? Разузнайте там, Анатолий Андреевич. Вылечится — и найдёт здесь полный порядок. Бедняге приятно будет. С чего бы это всё приключилось?
Я ничего не рассказал Козорезу о ситуации, сложившейся в жизни обитателей этого домика. Вряд ли он оправдал бы случившееся. Вряд ли понял бы остроту ревности и роковое сцепление страстей человеческих. В своей семье он, видимо, привык к простоте и ясности отношений. Семья была большая: жена, дородная и говорливая женщина, три дочери с зятьями и внуками. Все они были заняты наукой и преуспевали, как мне показалось, в учёных степенях и званиях. В саду появлялись нечасто и, в общем, кажется, не досаждали друг другу излишней опекой.
— Что-то соскочило с резьбы, — резюмировал Козорез.
Ночью мне снилось, что какой-то мохнатый тип зашивал Серёжу, орудуя большой цыганской иглой. Потом кто-то ввинчивался, словно бурав, в мой протез — я забыл снять его на ночь, — и хозяйничал там, орудуя сапкой, ковырял дёсны, царапал нежное лукоморье нёба...
Проснулся я в поту. В контейнере было прохладно, в щелях свистел ветер. Вообще, наши места ветреные и песчаные, дует подолгу. Во рту было сухо.
Я встал и освежился кружкой воды.
КРАСНАЯ КОМНАТА
Недавно меня вызвали в районный военкомат. Я давно там не был. Зачем я им теперь понадобился? Возраст у меня солидный, в самый раз сниматься с учёта. Что и говорить, процедура не из числа самых весёлых, но всему свой срок.
В «красной комнате» собрались одногодки. Глянул на них, и душа заныла: неужто и я такой? Лысые головы, лица в морщинах, кое-кто обзавёлся животиком этак в два обхвата. Опасно таких собирать вместе. А ведь были пареньками, бойцами, солдатиками безусыми. Притом, заметьте, совсем как будто недавно.
Ждали комиссара, а тем временем обменивались впечатлениями. И более всего подтрунивали друг над другом, что, в общем-то, отвоевались, горохового супа из солдатского котелка похлебали всласть. А может, всех вызвали, чтобы в полковники произвести и каждому — по дивизии? Ещё шутили насчёт рыбной ловли, забивания «козла» в домино да садов, которыми нынче увлечение наблюдается.