После тёплого автомобильного салона на улице совсем холодно. А может, я озябла из-за нервов? Из-за того, что переживаю: после пробуждения я не посещала подобных мест. Были кино, кафе. Но клуб… в клубах, как мне кажется, слишком много людей, которые думают, что им можно всё. Не раз приходилось читать в интернете истории, что в тех или иных местах кто-то кому-то что-то подсыпал. Ёжусь от одной только мысли.
Миша нажимает на кнопочку, закрывая машину, и, пока идёт ко мне, проверяет все двери. А я любуюсь. Мимо проходит компания друзей, весело смеясь и что-то обсуждая. Они уже выпившие, такие… расслабленные. Убираю руки в карманы куртки, смотря в сторону «Кристалла». Этот клуб выделяется на фоне других: массивные колонны, крыша с фресками. Создаётся впечатление, будто кто-то решил отдать театр под подобные «непотребства». На крыше – сияющий макет кристалла. Он крутится, пуская свет на всех, кто проходит поблизости.
– Говорят, туда можно подняться, – задумчиво протягивает Миша, указывая кивком на кристалл, когда я обхватываю руками его локоть. – Но только если хочешь посмотреть на игнорирующих правила этикета парочек.
Не сдерживаю смешка, смотря на друга. Я во многом ему благодарна. В частности за то, что он… просто есть. Миша стал для меня тем спасительным глотком воздуха, который не позволяет окончательно захлебнуться. Первый год он оставался у нас до позднего вечера, разъясняя то, что я не могла вспомнить. Миша учил меня заново писать – и если верное произношение слов я запомнила довольно быстро, то их правильное написание давалось мне с трудом. Я не хотела остаться неграмотной. Два года прошли в попытках вспомнить основные вещи, а в свободное от работы время я смотрела научные видео на YouTube. Это помогло. Значительно помогло. Потом, когда я вспомнила, как читать, то начала скупать книги. Удивляло, что мои руки помнили о том, что я когда-то рисовала. Садилась над белым листом, и пальцы сами знали, как взять кисточку, куда повести линию. С рисованием всё сложилось достаточно хорошо: иногда я даже рисую на заказ и не беру за это много.
Мы с Мишей минуем очередь. Пока я удивлённо раскрываю рот, он что-то говорит охраннику. Тот отходит в сторону, желает приятного вечера, и Нефлянов пропускает меня вперёд.
Музыка бьёт по ушам, мне кажется, барабанные перепонки внутри вибрируют. От софитов, свет которых слепит глаза, всё немного расплывается. И люди – здесь так много людей. Кажется, что лёгкие сжимаются от духоты. Я опасливо осматриваю площадку, на которой извиваются в танце тела, и поджимаю губы. На меня накатывает лёгкая паника, стоит мне начать перебегать глазами от одного лица к другому, старательно вглядываясь в каждое.
Меня спасает Миша: его пальцы отрезвляюще сжимают ладонь. Подбадривает или утешает? Может, и то и то? Перевожу на него взгляд: смогу ли я что-то заметить? На его губах играет хитрая улыбка, а любые эмоции в глазах перекрывают озорные блики. Походка расслабленная, лёгкая. Миша тут, что называется, в своей тарелке.
Странно, как всё вокруг стало для меня чужим после пробуждения. Это долгое время не давало мне покоя. Я ходила по улицам, встречала и провожала посетителей в кофейне, смотрела фильмы и сериалы – не то, чужое. Еда, люди, манера общения. Что-то внутри меня отталкивало всё это.
Мы подходим к кожаным диванчикам, стоящим друг напротив друга. На столе высятся тонкие, пузатые и вытянутые стаканы – некоторые из них ещё полные, а другие уже пустые. Миша здоровается с девочками кивком, а вот Илье протягивает руку. Нагибается к нему, пытаясь перекричать музыку. Ирина – блондинка – улыбается своими ровными зубами, стоит ей заметить меня, отступающую немного влево из-за спины Нефлянова. Ира придвигается к краю диванчика и манит меня рукой. Я послушно ступаю к ней.
– Очень рада, что Мише удалось тебя вытащить. Нашей небольшой компании не хватало ещё одной девочки. – Почти не слышу некоторых её слов, так что не уверена, что она сказала именно это.
Её пальцы обхватывают моё запястье – приглашают сесть. И я послушно опускаюсь на диван, тут же охая, потому что проваливаюсь в его мягкую спинку. Настя тихо посмеивается, подпирая щеку ладонью с идеально красными ногтями, хотя неон клуба слишком сильно искажает цвета. Может, он зелёный? Или синий? Я уверена лишь в том, что он идеальный. Миша садится напротив и ободряюще касается носком кроссовки моих кед. Всё, что предлагает ему Илья, оказывается отвергнутым. Он обещал мне не пить и отвезти домой в случае необходимости – а друг всегда относится к своим клятвам серьёзно, я знаю.