– Он может оказаться моим братом. Моя мать – гений, но она чудовищно эгоистична и тщеславна. Она вполне могла использовать свои яйцеклетки или соматические клетки, чтобы получить эктогены… в любом случае, лучше не отдавать парня в руки европейцам. Надо забрать его у Авернус. Она сейчас слишком озабочена, и от нее никакой пользы.
– Думаю, это все напоминает ей о том, что случилось с ее дочерью, – предположил Кэш.
– Наверное. Я останусь и присмотрю за эвакуацией охраны и администрации. Переговоры предстоят нелегкие и деликатные, но, к счастью, мать одарила меня способностью нравиться людям и влиять на них. Воистину судьба ведет странными тропами.
– Мир тесен, – заметил Кэш. – Но мне не хотелось бы оказаться тем, кому приходится мерить его ногами.
Он полетел на северо-восток, пересек северный край кратера Герцшпрунга, перешел на видимую сторону, посмотрел на встающее полукружие Земли. У западного края Океана Бурь Кэш включил реактор, чтобы коротким яростным толчком выпихнуть корабль с лунной орбиты, затем понизил тягу до стабильных двух десятых g.
Спустя несколько минут из пассажирского салона донеслись странные звуки. Кэш переключился на внутренние камеры и увидел Фелиса Готтшалка, который подтягивался по лестнице, шедшей по потолку каюты, из-за направления тяги ставшего стеной. Фелис двигался быстро, волочил искалеченную ногу, за ним над головами первой партии эвакуируемых дальних лезла Авернус. Дальние сидели в двух первых рядах противоперегрузочных кресел.
Шаттл шел на автопилоте. Кэш отстегнул ремни своего кресла, вцепился в поручень, развернулся, уперся в переборку у люка. Фелис Готтшалк посмотрел прямо на Кэша. Лицо шпиона было бледней бумаги, усеяно каплями пота, он с трудом держался за лестницу, потому что большой палец и еще два пальца на левой руке были вывихнуты. Наверное, Фелис искалечился, выдираясь из ремней.
– Я не причиню вреда, – пообещал он. – Я хочу посмотреть на Землю.
Из-за его спины Авернус сказала, что все в порядке.
Фелис взглянул в маленькое окно с левой стороны пилотской рубки и произнес:
– Я не знал, что она такая красивая. Мне так хотелось хоть раз посмотреть на нее перед смертью.
– Мне тоже, – странно и глухо выговорила Авернус.
Она убедила Кэша позволить Фелису занять кресло второго пилота. Шпион сел неловко – мешала сломанная нога, – но, казалось, он не обращал внимания на неудобство и боль, глядя с немым благоговением на Землю. Он улыбался. Отраженный Землей свет искрился в его глазах.
Авернус сказала, что у него все будет в порядке.
– Мне все равно, кто ты и что делал на Дионе. Прошлое осталось в прошлом. Главное для меня то, что ты спас заключенных от тех, кто хотел навредить им. Ты поступил правильно, и я хочу поступить правильно с тобой.
Кэш увидел, как голова Фелиса опускается на грудь.
– Сейчас вы уже никак не поступите с ним и ничем не поможете, – сказал Кэш.
Он осторожно закрыл мертвому глаза.
9
Для большинства Свободных дальних революция не изменила ничего. Альянс по-прежнему управлял системами Сатурна и Юпитера, генерал Набуко в системе Юпитера и Эуклидес Пейшоту в системе Сатурна отказались признавать власть революционного правительства. Потом Свободные получили сообщение от Томми Табаджи. Он пригласил выслать представителей на Япет, гарантировал возможность свободно прилететь и вернуться и право голоса в организованной Тихоокеанским сообществом дискуссии о будущем внешнего края Солнечной системы.
На собрании, организованном для обсуждения новостей, Лок Ифрахим с большим красноречием и страстью убеждал в необходимости посылки представителей. Он говорил, что перед дальними – поворотный пункт истории. Структура управления Великой Бразилии разбита и создана заново. Ее люди с радостью взялись сами нести бремя власти. Ведь свобода и власть – воистину тяжкое бремя. Они не даются просто так, за них нужно драться, а потом защищать с неусыпной бдительностью. Нужно принять приглашение на переговоры, участвовать в великом историческом свершении, помочь людям Земли и дальним преодолеть рознь и вместе выковать будущее. Отказаться – значит обречь себя и детей на прозябание вдали от человеческой истории и цивилизации.
Речь была встречена глухим недоброжелательным молчанием. Немного помедлив, слово взял Идрис Барр и сказал, что речь замечательная, ковать будущее вместе, без сомнений, здорово, но будущее ничего не значит для тех, кто до него не дожил. Перед тем как бросаться с головой в неизвестность, следует выждать и выяснить, насколько прочно взяла власть революция и что она значит для систем Сатурна и Юпитера и для Великой Бразилии. Мари Жанрено с энтузиазмом согласилась. Она сказала, что Свободные пришли сюда ради открытия новых миров и выковывания новой жизни. Нельзя возвращаться к старому и уж точно нельзя поддаваться влиянию чужаков. Больше дюжины других высказались в том же духе, и простым открытым голосованием было решено выждать и посмотреть, как обернутся дела на Земле и как повлияют на оккупацию систем Юпитера и Сатурна, – а уж потом высылать делегации для участия в переговорах.