– А что если я передумала? – спросила она, подойдя к нему вплотную. – Помоги мне, Дима!
– Ты плохо выглядишь. Что-то случилось?
– Ничего. Так ты поможешь мне или нет?
– Без ЕГО одобрения, я не могу тебе помочь. Прости, но все должно идти с четким планом руководства.
– Очень жаль…
Александра отворачивается от него и, незаметно взяв лежащую рядом палку, резким движением бьет Дмитрия по голове. Мужчина падает и теряет сознание. Девушка же в это время бросается обыскивать подвал:
– Наверняка где-то тут… Ну же… Наверняка тут что-то есть…
Отбросив брезент, она находит несколько бомб.
Судя из письма, главным заказчиком являлся Орлов Николай Николаевич. Александра видела его несколько раз в Садах, хотя не знала точно, в каком из министерств он служил, но если судить по особняку, в котором он жил, то можно предположить, что Николай Николаевич был птицей высоко полета.
Саша позвонила в дверь. К этому вечеру она приготовилась по-особенному. После представлений ей часто поступали приглашения сомнительного характера. И чем больше она отказывалась, тем больше их становилось. Она премиальный товар, предмет роскоши, которым хочет завладеть каждый. Именно поэтому, сегодня она завернута в самую лучшую обертку. На ней пурпурное пальто, такого же цвета шаль. Волосы распущены. В руках у нее корзинка.
– Здравствуйте, я к Николаю Николаевичу от Игната Матвеевича. Скажите, что я пришла с извинениями за последний подарок, – ласково поприветствовала она девушку-прислугу, которая открыла ей дверь.
Через несколько минут девушка уже находилась в гостиной. Кроме нее в комнате трое мужчин. Николай Николаевич низенького роста полный мужчина с курносым носом и мелкой бородкой. Остальных двоих Александра несколько раз видела в варьете, но имен не знала. Они выглядели старше хозяина дома, но были куда стройнее его.
– Бог мой! Господа! – радостно воскликнул хозяин дома, как только Александра вошла в гостиную. – Не подводит ли меня мое зрение?! Александра Раскова! Пурпурная царица собственной персоной. Чего же Вы стоите? Присаживайтесь, дорогуша! Будете чай? Или что по крепче? Сейчас же распоряжусь, – его маленькие глазки жадно блестели, а язык то и дело облизывал губы.
– Чай, пожалуйста, и если Ваше благородие будет так любезно составить мне компанию. А то право слово совсем неловко.
– Непременно, мое сокровище! – расплылся он в улыбке, но тут же грубо крикнул: – Эй, Лидка, чаю мне и гостям принеси! – и снова ласково обращаясь к гостье: – Вы сказали, что пришли с извинениями?
– Да, Игнат Матвеевич очень переживает. Он совсем не хотел ставить Вас в неловкое положение. И не думал, когда посылал тут девушку, что возникнут проблемы.
– Что скрывать, крови она нам подпортила. Правда господа?
Сидящие мужчины согласно закивали головами.
– Единственным плюсом была ее девственность. Так правильно я понимаю, извинения это Вы? – лукаво спросил Николай Николаевич, потирая свои толстые ноги.
– Абсолютно верно, – томно ответила девушка. – Я здесь, чтобы доставить вам незабываемое удовольствие.
В этот самый момент в комнату заходит девушка из прислуги с подносом. Саша вскакивает со своего места и, подходя к ней, забирает поднос.
– Позвольте я сама поухаживаю сегодня за Вами, – обращается она к сидящим в гостиной мужчинам, разливая чай по кружкам.
– Сегодня великолепный день! – Николай Николаевич подходит к Александре сзади и хватает ее за грудь. Я так долго умолял Игната подарить мне Вас, но он постоянно отказывал.
– Ну же, Ваше сиятельство, потерпите немного. Давайте сначала выпьем, за чудесный вечер. После чего, я начну представление.
– Представление? – разочарованно спрашивает хозяин дома. – Мне хватило представления той проститутки. Довольно с меня их.
– Не забывайте, что я Пурпурная царица, а не обычная проститутка, – пожурила его девушка. – Господа, у меня много талантов и самый лучший я приберегла на потом. Пейте чай, а я Вам пока спою.
Девушка выходит в центр комнаты и начинает петь. Проходит несколько минут и Николая Николаевича и его гостей неожиданно начинает трясти. Они открывают рты, пытаясь позвать на помощь, но у них ничего не получается. Александра прерывает пение.
– Николай Николаевич, что с Вами? Я не понимаю ни единого Вашего слова? Боже боже…Вы наверное думаете, что умираете? Хотите, чтобы я позвала на помощь? Но в этом нет, никакой необходимости, – поясняет она, садясь к нему на колени. – Это лишь парализующий порошок. От него не умирают. Бедный, бедный Коля. Я могу Вас так назвать? Я надеюсь, не доставляю Вам неудобств… – шепчет она тихо, ерзая. -… как та проститутка. У которой было имя, между прочим. А Вы, просто насиловали ее… Втроем я полагаю? Но даже если и не втроем, мне не нужны лишние свидетели. Бедная девочка лишилась жизни из-за вашей похотливости и жадности. Теперь жизни лишитесь вы, – она целует его в лоб и слезает с него.