Мы пробыли в Медине два дня, а затем снова пустились в путь, так как времени было мало. Дорога шла на восток и через две остановки от Медины мы пришли к горным теснинам вроде ущелий, называемым Джухфэ. Это Микат для Магриба, Сирии и Египта; Микатом же называется то место, где паломники одевают ихрам.[203] Говорят, что один год там собралось очень много паломников, внезапно хлынул горный поток, и все они погибли. Поэтому это место и называется Джухфэ.[204]
От Мекки до Медины сто фарсахов, но дорога каменистая, и мы шли восемь дней. В воскресенье шестого Зу-д-Хидджэ[205] мы вступили в Мекку и остановились около ворот Баб-ас-Сафа. В тот год в Мекке был недород, и четыре мена хлеба продавали за один нишапурский динар. Муджавиры покинули Мекку и ниоткуда не прибыло паломников. В среду мы с помощью господа великого и преславного сходили на гору Арафат и два дня провели в Мекке. Много людей от голода и нищеты покинуло Хиджаз и разбежалось во все стороны. На этот раз я не дам описания паломничества и самой Мекки, а отложу это до моего следующего посещения ее, когда я шесть месяцев был там муджавиром; я подробно расскажу обо всем, что я там видел тогда.
Я снова направился в Египет и через семь-десять пять дней прибыл в Миср. В этот год туда собралось из Хиджаза тридцать пять тысяч человек, и султан всех одел и приказал содержать в течение целого года, ибо все они были голодными и нагими. Когда же в Хиджазе снова пошли дожди и продовольствие появилось в обилии, султан опять дал каждому из этих людей подобающую ему одежду, одарил их и отправил обратно в Хиджаз.
В месяце Раджабе четыреста сорокового года[206] другой раз прочитали народу султанский приказ такого содержания: “В Хиджазе недород, паломникам идти туда не годится. Пусть они уволят себя от этого и творят то, что повелел господь”.
В этот год паломничество опять не состоялось, но султан не счел возможным воздержаться от своего обычного ежегодного дара, покрова на Ка'бу и подарков служителям, хранителям и эмирам Мекки и Медины. Подарки эмиру и сановникам Мекки составляют три тысячи динаров в месяц, кроме лошадей и почетных халатов; посылаются они два раза в год. Этот год свезти их поручили некоему человеку по имени кадий Абд-Алла, который был раньше кадием в Сирии.
Я отправился вместе с ним через Кулзум, и на этот раз судно прибыло в Джар пятого Зу-ль-Ка'дэ.
Времени оставалось мало, ибо момент совершения паломничества был совсем близок. Верблюд отдавался в наем за пять динаров, я совершил переход с величайшей поспешностью, восьмого Зу-л-Хидджэ прибыл в Мекку и с помощью господа, великого и преславного, выполнил хаддж.
Этот год из Магриба прибыл огромный караван и, когда он возвращался обратно, бедуины у ворот благородного города Медины потребовали с паломников уплаты денег за право свободного проезда. Между ними началась схватка, было убито более двух тысяч магрибинцев и многие не возвратились назад в Магриб.
В тот же год направилось в хаддж много жителей Хорасана через Сирию и Египет; в Медину они прибыли на кораблях шестого Зу-л-Хидджэ и до Арафата им осталось еще сто четыре фарсаха. Они заявили: — Тому, кто доставит нас в остающиеся три дня в Мекку, так чтобы мы успели совершить хаддж, каждый из нас заплатит по сорок динаров. — Пришли бедуины и устроили так, что доставили их в два с половиной дня на Арафат; деньги с них они получили вперед. Они привязали всех их на быстроходных верблюдов, выехали с ними из Медины и ехали так до самого Арафата. Двое из привязанных к верблюдам по дороге умерло, а четверо, хотя и остались в живых, но были полумертвыми. Они прибыли туда во время третьей молитвы, когда мы как раз были там. Путешествие это довело их до того, что они не могли стоять на ногах и говорить тоже не могли. Потом они рассказывали: — По дороге мы много раз обращались к бедуинам с просьбой и говорили: — золото, которое мы дали вам, пусть остается у вас, только отпустите нас, потому что у нас более нет сил. — Они не слушали нас и продолжали гнать дальше. Все же в конце концов эти четыре человека совершили хаддж и вернулись обратно через Сирию.
Совершив хаддж, я снова возвратился в Миср, потому что там были мои книги, а возвращаться еще раз в Мекку я не имел в виду.
В этот год прибыл в Миср эмир Медины, получавший от султана ежегодное жалованье в качестве потомка Хусейна ибн-Али, да помилует его господь. Я вместе с ним ехал на корабле до Кулзума и переход оттуда до Мисра тоже совершил с ним вместе.
203
Одеяние паломника — состоит из двух кусочков чистой полотняной материи, до которой еще не дотрагивались иглой. Одни кусок набрасывают на шею и плечи, другим опоясываются.