Доллары – дикие люди! – никому здесь нужны не были, а обременять очередной просьбой Эву гость постеснялся.
Жалея, что нет возможности спрятать глаза за темными стеклами солнцезащитных очков, Владимир Александрович оглядел публику. В основном это были семейства откуда-то из Европы, с детьми и походными холодильниками. Девицы и дамы постарше лежали «топлесс», абсолютно голых не было, но тут и там выделялись намокшими футболками те, кто по жадности к солнечным ваннам успел обгореть. Местные парни-спасатели бронзовели мускулатурой и о чем-то хихикали с группой бесцветных веснушчатых учениц из Голландии.
Шум прибоя то и дело перекрывал детский визг, отовсюду слышались обрывки немецкой, русской, английской речи. Где-то неподалеку, в рыбном ресторане, приемник передавал концерт нежной и томной греческой музыки.
Виноградов посмотрел вслед военному вертолету, возвращающемуся на британскую базу под Айя-Напой, отжался от мелких камешков пляжа и побежал навстречу волнам…
…Оповещать о своем визите заранее он не стал. По пути в «МИНИТУРЗ», оказавшийся практически в паре кварталов, Владимир Александрович прикупил на полученные в банке фунты бутылку «Святого Пантелеймона», путеводитель и сувенирную кепку-бейсболку с очертаниями острова Афродиты.
Если бы не белые волосатые коленки под шортами, он ничем не отличался бы от приморских плейбоев. Несколько натирали стопу не обношенные еще резиновые шлепанцы, безрукавка навыпуск расцветкой напоминала последствия взрыва на складе художников-авангардистов, очки же скрывали не только глаза, но добрую половину щек. Трудно сказать, на кого сейчас был похож Виноградов – но уж точно не на слуту правосудия. Даже Крокетт и Таббс из «Полиции Майами» не позволяли себе выглядеть такими идиотами.
– Хэллоу!
– Хэллоу! – расплылся в улыбке поднявшийся навстречу парень. И тут же перешел на русский: – Добрый вечер. Как дела? Присаживайтесь.
Он говорил без всякого акцента, и это почему-то не удивило Владимира Александровича:
– Нормально…
Конечно, изображать чужака перед собственными соотечественниками было глупо – все равно распознают вмиг. Да и не только свои! Виноградов помнил, как из почти двух тысяч пассажиров балтийского парома именно его, двух негров и бородатого наркомана остановил для проверки документов шведский полицейский в порту: для остальных, цивилизованных пассажиров, формальностей не существовало. Уже пытались объяснить это с точки зрения ментальности либо пассионарности… Но, по мнению Владимира Александровича, дело все было просто-напросто в сквозящем в каждом жесте, движении, выражении глаз осознании случайности собственного нахождения за пределами необъятных просторов Родины. Находясь где-то вне государственных границ, россиянин ежесекундно готов к тому, что стальная рука государства вдруг водворит его обратно. И станет карать – за провинность или же просто так, чтоб другим неповадно было…
– Кофе? Сок?
Прежде чем войти, майор по привычке понаблюдал за объектом – стандартный офис, красивая табличка у единственной двери, в окнах по обе стороны рукописные объявления, сулящие скидки на туры. Аж до сорока процентов! Виноградов прикинул – все равно получалось дороже, чем питерские цены, о которых рассказывала Мариночка.
– Да, кофейку, если можно.
– Почему же нет? – Молодой человек, служащий фирмы, был под стать помещению. Современный, корректный, при белой рубашке и редком на этих широтах галстуке. – Меня зовут Николай!
– Очень приятно. Владимир!
– Секундочку…
Пока Николай копошился с «Ровентой» и крекерами, посетитель успел оглядеться пообстоятельнее. Набором рекламных буклетов и красочной наглядной агитации на стенах контора ничем почти не отличалась от тысяч и тысяч таких же туристических офисов по всему миру. Впрочем, имелось необходимое: факс, телефоны, компьютер… Кондиционер позволял не растечься по креслу.
– Прошу! Сахар, сливки – по вкусу.
Николай был загорелым курносым блондином и походил почему-то на морского пехотинца.
– Благодарю… Я, собственно, по делу.
– Догадываюсь, – улыбнулся Николай. – Чем можем помочь?
– Можете… Вы кто по должности?
Собеседник удивился:
– Вице-президент агентства… А что?
– Ваша фамилия Круглов?
– Да! – Николай насторожился, но по-прежнему держал на лице профессионально-заботливое выражение.