– Полюбуйтесь!
– Не стирается, – повторила та описанную майором процедуру.
– Естественно. Потому что краска высохла, не свежая…
– Значит, вы уверены, что этот господин, который нас сюда вез, – врет? А зачем?
– Возможны варианты… Я сначала, с вашего позволения, расскажу до конца? А потом уже – выводы, хорошо?
– Да, конечно! Извините.
Она перебила собеседника всего раз до конца отчета – когда Владимир Александрович уже описывал свою сегодняшнюю утреннюю поездку в Лимассол, на встречу прибывшей из очередного круиза «Принцессы Кипра»:
– То есть ошибка невозможна?
– При необходимости можно официально поднять документы.
– Вы разговаривали с кем-то из начальства?
– Нет, сначала – со стюардом, это была его каюта. Потом в ресторане… И на всякий случай – с пассажирским помощником капитана.
– Значит, в круизе он не был? Оплатил, но не поехал? – задумчиво закусила губу вдова. – А почему?
– Не знаю! – развел руки Виноградов и чуть не опрокинул пустой бокал.
– Да, кстати… Попросите-ка повторить! – Виктория, не дожидаясь ответа, щелкнула пальцами и сделала бармену интернациональный жест. – А тебе что? Опять этот… компот?
– Да, не люблю мешать. – Чувствовалось, что собеседница изрядно поплыла.
– Ну и дурак!
– Может быть, отложим отчет до завтра?
– Не-ет… давай рассказывай!
– В принципе, все. Если надо, можно запросить иммиграционные власти насчет вашего мужа – в Израиле, например, с этим строго. Уверен, они ответят, что на берег человек с таким паспортом и фамилией с «Принцессы Кипра» не сходил.
– Яс-сно… А где же он, по-твоему, был все это время?
– Вы же в курсе – где… С этого, собственно, и началось.
– Ах да! Кавказ… трах-та-ра-рах! – Вдова укоризненно погрозила Виноградову пальчиком и одним махом покончила с дополнительной порцией виски.
– Может быть, пойдем? Завтра с утра у нас мероприятие.
– С утра? Ах да… Ладно, съездим. Как ты сказал – для очистки совести?
– Для полноты картины, – терпеливо поправил Владимир Александрович. Тема была скользкой, и углубляться в нее не хотелось.
Он выложил на стол несколько фунтов, помахал на прощание бармену и курящей в углу блондинке, подал даме руку:
– Пойдемте…
Госпожа Батенина подняла сначала себя, потом неразлучную свою сумочку – и ухватилась за Виноградова.
– Пардон! – Хихикая и извиняясь, она умудрилась задеть почти каждого сидящего на пути посетителя – те в ответ, слава Богу, только добродушно отсмеивались.
Виноградов и себя-то пьяного не любил, а уж напившихся женщин – тем более. Впрочем, на ощупь вдова оказалась довольно приятной, и процесс ее сопровождения к дому вызвал у Владимира Александровича куда меньшее отвращение, чем он мог ожидать.
– Да, я хотел спросить… – Они уже были у входа в коттедж. Майор прислонил спутницу к беленькой стеночке и зашарил по карманам в поисках ключа. Потом, вспомнив, что двери здесь запирать не принято, надавил на ручку и шагнул внутрь.
Включил свет.
– Я хотел спросить… Сколько у вашего мужа с собой было денег перед поездкой? Сколько он собирался истратить?
– Не знаю! – попыталась сосредоточиться Виктория, но вместо этого с ходу обрушилась на диванчик. – О-ох…
– Как не знаете? Что – вообще?
– А, брось… У него своя жизнь была, свои деньги, свои бабы… – отмахнулась вдова. – Хер с ним! Иди сюда?
Честно говоря, это выглядело весьма соблазнительно – и сама Виктория, и то, как она это сказала… Виноградов вспомнил, что солнечный климат, вино и морепродукты согласно последним научным теориям не слишком способствуют сохранению супружеской верности.
Снаружи, за полуприкрытой дверью, шумел утомившийся за день медлительно-сонный прибой.
…Конечно же, выехали, куда собирались, только после полудня. Нет, первый раз Владимир Александрович проснулся часов в пять по местному времени – по малой нужде. Заодно позволил себе полюбопытствовать, уж больно занимало его с первых почти минут содержание дамской сумочки, неразлучно сопровождавшей повсюду Викторию.
К удивлению Виноградова, в сумочке не оказалось ни диктофона, ни ампул с цианистым калием: паспорт, разумное количество долларов и разнообразные женские мелочи, вплоть до презервативов в красивой коробке. Пролистав документ, удостоверяющий личность госпожи Батениной, Владимир Александрович хмыкнул и отправился досыпать. Справив предварительно нужду и на совесть пошумев водой в унитазе.