– Гр-р-р!.. – Теперь Кондор был наверху. Пережав левой, не пострадавшей кистью, ворот старого ватника на шее проводника, он другой шарил сзади, пытаясь нащупать кнопку на ножнах. При этом суставы его кровоточили и пальцы почти не слушались.
Тот, кто лежал сейчас снизу, почти не хрипел – извиваясь всем телом, он судорожно пытался освободиться, оторвать от себя ухватившую горло руку.
Это не удавалось – проводник был прокуренный и старый. Такой же прокуренный и старый, как его ватник… Мелькнувшее в воздухе лезвие пробило их одновременно – материю и тело. Пройдя без сопротивления сквозь брезент, утепленную подкладку, напряженные мышцы и все то теплое, трепетное, что укрывают от грубых и неделикатных воздействий ребра, нож попал прямо в сердце – и человека не стало.
Кондор вынул из трупа нож и, почти не размахиваясь, ударил еще раз – на всякий случай. Сделал он это устало, задумчиво – и потом так же задумчиво вытер лезвие о ватник.
Врут писатели! Никаких фонтанов, потоков крови… Все осталось внутри, под одеждой.
Виноградов зачем-то закрыл глаза. Потом открыл – делать вид, что спишь, было довольно глупо. Остальные тоже зашевелились: сначала поодаль доктор, а за ним – и литовец.
Но голоса пока никто не подавал.
Молчаливее всех лежали все же проводники – черноволосый, скрюченный с подогнутыми к груди ногами, и старик, запрокинувший к небу щетинистый подбородок.
Ощущение собственной беспомощности унижало. Владимир Александрович потянул, вниз патентованную «молнию» и полез наружу, из мнимой безопасности спального мешка.
– Бля, ни хрена себе! – Собственный голос сейчас Виноградову тоже не нравился.
О чем-то тревожно и коротко спросил доктор.
– Вон у него поинтересуйся, – почему-то по-русски ответил майор. И мотнул головой в сторону Кондора.
Тот уже сунул на место нож и теперь искал среди камней «магнум».
Клиент настойчиво повторил вопрос. Насколько понял Виноградов, очкарика интересовало, намерен ли его «куратор*» и далее выполнять порученную миссию. Позволяет ли здоровье? Как врач, он готов оказать помощь.
Владимир Александрович, как мог, перевел.
Бородач уже обнаружил свой пистолет и заботливо вытер его рукавом. Потом поднял глаза на клиента. Кивнул, успокоительно отмахнулся…
– Разговорчивый парень! – нервно хихикнул Генрикас.
– Он, кстати, тоже…
– Что – тоже? – Каждому стал вдруг приятен звук человеческой речи. – Что – тоже, Пронин?
– Я не Пронин. – Теперь Виноградову было плевать, слышит его бородатый или нет. – А насчет него… Он тоже – списан. На боевые потери! Покойник, одним словом.
– Брось… Пре-кра-ти!
– Как хочешь. – Опыт подсказывал, что и грозный Кондор обречен, принесен в жертву каким-то загадочным, таинственным на первый взгляд, но по сути достаточно скучным и низменным целям.
Виноградов, обмирая от страха перед возможной и быстрой расправой, поднял с земли «кипарис» черноволосого. Медленно повернулся… Какое-то время взгляд бородатого жег ему переносицу, потом Кондор принял какое-то одному ему ясное решение и отвел глаза.
Теперь Владимир Александрович был вооружен…
Закончив обшаривать трупы, Кондор жестом подозвал литовца. Вдвоем они отволокли убитых метров за двадцать – туда, где тропинка огибала скалу, одним краем прижимаясь к сырому нагромождению камней, а другим – обрываясь отвесной расщелиной.
Спихнули – сначала один, потом другой. Вернулись. Доктор и Виноградов уже торопливо запихивали в рюкзаки вещи – и без команды было ясно, что нужно срочно сматываться.
– Может, он объяснит, в чем дело? – Генрикас непрерывно, сам не замечая этого, стряхивал с рук несуществующие кровавые следы. – Ни хрена себе – шуточки!
– Не суетись. – Владимир Александрович придержал матерчатый клапан, ослабил шнуровку, и спальник собеседника все-таки влез куда положено. – Вот так…
Он покосился на очкарика – тот, уже закончивший сборы, сидел спиной. Поза усталости и равнодушия… Где-то на востоке, невидимое из-за вершин, розовыми мазками подсвечивало небо солнце.
– Я сквозь сон слышал – они, кажется, разговаривали сначала. Между собой!
– Да, скорее всего.
Не похоже было, что проводники пытались угробить Кондора, не разбудив. И позы их, и неготовое к бою оружие – все свидетельствовало о том, что летальный исход не планировался. Да и бородатый… Наверное, он сумел бы отправить бедолаг на тот свет с меньшим риском для собственной жизни.
Скорее всего, получился экспромт – для кого-то удачный, а для кого-то нет.
– Готов?
– Да, наверное… Что это он делает?