— Время поменяй, этого достаточно, — посоветовал Роман. — В отчете главное — четкая фиксация по времени. И не забывай, что все просвечивается. Если будешь писать о применении оружия, укажи ответственных за хранение и эксплуатацию.
— Нет, не буду в такие тонкости залезать. Я попроще придумал. Оружие не применялось вообще, — сказал Сердюк. — Действуя строго по указаниям руководства, мы старались установить полный контроль. То есть живьем брали. А он, понимаешь, со связанными руками выбросился из окна. Я сколько раз говорил, что решетки надо поставить.
— Про решетки тоже написал?
— Ну.
— Перепиши, — приказал Роман. — За решетки-то кого будут потом склонять на всех уровнях? Меня.
— Извини, не подумал. Ну, значит, он со связанными руками выбросился из вертолета при перевозке.
— Это уже лучше, — согласился Роман. — Кстати, мой вертолет отмыли?
Сердюк кивнул, зажав нос и страдальчески сморщившись.
— Как идет боевая подготовка? — спросил Роман.
— Занимаемся потихоньку. Слаживание пар, огневое взаимодействие. Народу маловато для серьезных-то дел.
— Зато какой народ, — сказал Роман. — Отборные бойцы. Со всего мира собирали. Я тебе ручаюсь, их не остановить. Это просто киборги.
— Не все, не все, — сказал Сердюк. — Халявщики тоже попадаются. Я сейчас смотрел книгу участников. Так некоторые записываются гостями, суки. На халяву проживание, питание, экскурсии. Ему намекают, мол, давай подтягивайся в лагерь. А он — «спасибо, я на сафари записался».
— Данные списал? Из какой организации?
— Данные списать мы всегда успеем, — Сердюк покраснел, — тут дело принципа. Я что хочу сказать. Народу не хватает…
— Ты не крути, не крути, — сказал Роман. — Такие вещи надо моментально фиксировать. Ну что ты смотришь?
— Что, прямо сейчас бежать и записывать данные этого козла, что ли?
— Прямо сейчас, — спокойно сказал Роман.
Он никогда не упускал случая лишний раз погонять подчиненных, лишний раз, как щенков, ткнуть их носом в лужицы мелких промахов.
— А вот и наши гости, — сказал Роман, увидев, как из-за поворота показался «Лендровер-Дискавери».
И снова душевный подъем охватил его. Он давно уже промышлял переброской машин, но в этот раз самолет должен был забрать автомобиль, предназначенный для него самого. И это была самая лучшая машина, вполне достойная американского гражданина, который хочет пожить какое-то время в Крыму. Он представил себе, как подъедет к самой воде, бесшумно опустит стекло и вдохнет морской воздух… А потом, вынырнув из прозрачной глубины с полной пригоршней драгоценных камней, он выйдет на берег и рассыплет их на капоте… Мечты, мечты. Крым был его детской мечтой. Ему обещали путевку в Артек — и обманули. Что ж, он всего добьется сам. Он будет жить в Крыму и собирать камни, о которых столько слышал в детстве. Кстати, а не прикупить ли нам Артек, если от него еще что-то осталось?
— Ты говорил, что их двое, а я вижу трех, — отвлек его Сердюк. — Два мужика и баба.
— Ну и что? — сказал Роман. — Ты работаешь вон с тем, в голубом костюме.
— А с бабой-то что делать?
— Что хочешь, — Роман пожал плечами. — Только не отдавай ее в лагерь. Ты списал данные?
— Тут такое дело… — сказал Сердюк. — Он не записался нигде. Анкету не заполнил. Вещей в номере нет.
— Так-так, — сказал Роман, глядя, как Кирсанов снимает свой белый пиджак и передает его Оксане, сидящей в машине. — Что еще?
— Он звонил в Ленинград, — сказал Сердюк и торопливо добавил. — Я уже распорядился, я уже послал ребят за ним, я уже знаю, куда он…
— Каких ребят, кретин? — Роман даже зажмурился от ярости, прежде чем выкрикнуть: — Сам! Сам найди, сам доставь! Живым или мертвым!
Кажется, он закричал слишком громко. Оксана оглянулась и, наверно, увидела Романа, хотя он стоял, скрываясь за «хаммером». Опустив голову, она быстро прошла за Кирсановым в вестибюль отеля и скрылась за пыльным стеклом. Василь в своем неизменном голубом костюме и шляпе остался возле машины, белоснежной тряпочкой протирая фары.
— Хорошо, хорошо, — сказал Сердюк. — А с этими как?
— Выполняй приказ. А эти никуда не денутся. Их я пока развлеку, — сказал Роман Старицын. — Погоди, не суетись. Хочу, чтобы ты осознал. Этот мужик из Ленинграда прибыл сюда не загорать. У него есть заказ, и он его постарается выполнить. А заказали ему… Знаешь, кого? Меня и тебя.
— Меня-то за что? — спросил Сердюк. — В смысле, я человек маленький.
— Ты ключевая фигура, — сказал Роман внушительно, проглотив возмущенное «ах ты, падла, меня, значит, ЕСТЬ ЗА ЧТО?!». — Ты отдаешь приказы людям, и они их выполняют. От тебя зависит боевая функция. И наши враги это знают.