«Совпадает», — подумал Гранцов. Если эти ребята попали в плен весной, то к осени они должны были обрасти именно так.
— А почему вы об этом спрашиваете?
— Привычка. Хочу создать зрительный образ. Извините, что перебил. А почему этот Макс ушел от вас? Почему не попросил, например, вас, чтобы его отвезли в город?
— Я предлагала, — быстро ответила она, вскинув голову. — Но он сказал, что это слишком опасно. Если нас перехватят по дороге, то убьют обоих. А потом, когда он погиб… Я ездила в ваше посольство. Они меня выслушали и обещали позвонить. До сих пор не позвонили… Я знаю, что три месяца — это не срок для наших бюрократов. Можно было бы еще ждать. Тем более, что помогать уже, в принципе, некому… Но я подумала, что, если этим никто не будет заниматься, люди будут и дальше гибнуть в этом концлагере, страдать и гибнуть. И тогда мне пришла в голову эта идея. Сначала идея казалась фантастической. Потом, когда я изучила возможности Глобо, замысел принял вполне реальные черты. Я вышла на базу данных Академии Меры и Чисел. Связалась с сохранившимися подразделениями Института. И вот, как видите… Вы — здесь!
— Да, я здесь. Но зачем? — спросил Гранцов. — Что я должен, по-вашему, сделать?
— Не знаю. Я хотела, чтобы вы узнали об этом лагере. И рассказали о нем всему миру.
— А вы не могли это сделать без меня?
— Могла. Но я хочу жить, — просто ответила Татьяна.
«Так вот куда они пропали, те ребята из Большого Дома», думал Гранцов, следя за тем, как она размешивает кофе в чашках. «Их захватили так же, как меня. Но не стали требовать выкуп, а сразу перебросили в лагерь. Молодцы мужики, смогли удрать. Но кто же их подставил? Прокололись на чем-то, или их заложила какая-то крыса? Теперь это не имеет значения. Теперь имеет значение только одно — я должен вернуться как можно скорее. И рассказать обо всем».
— Вам с сахаром? — Татьяна повернулась к нему.
— Где их могилы? — спросил он, и она едва не выронила сахарницу.
— Могилы? Ах, вот вы о чем… Тело Куликова я зарыла в лесу. Макс помогал копать, но и сам тогда еле держался на ногах. Он просил, чтобы могила была незаметной. Не думаю, что мы сможем ее найти. Здесь все так быстро зарастает… А сам Макс упал в реку, его унесло течением.
— Он мог выплыть где-нибудь? — спросил Гранцов без малейшей надежды.
— Ну, я не хотела вам говорить такие подробности… Легионеры рассказали, что он не всплыл. Все-таки они в него стреляли. Если даже не убили, то ведь в реке есть пираньи…
— Понятно. Да, мне с сахаром.
— Что — с сахаром?
— Кофе, кофе, пожалуйста, — напомнил Гранцов.
Татьяна рассказывала о том, как тяжело и одиноко ей было первое время на новом месте, ведь она привыкла находиться в гуще людей, рассказывала о чем-то еще, но Гранцов только вежливо кивал и сочувственно улыбался, думая о своем. Если это провокация, то чем она должна закончиться?
Дезинформацией? Слишком сложно и дорого. Для запуска «дезы» существуют проверенные и безотказные средства, которые называются журналистами.
Может быть, это только прелюдия к вербовке? Он живо вспомнил, как прошлым летом эта Татьяна, она же «Восьмая», разговаривала с ним. Тогда ее тон был совсем другим. Она была важной птицей в Институте, а он — простым работягой. Она говорила снисходительно и безапелляционно, ему оставалось только поддакивать, послушно кивать и вообще прикидываться дурачком. А сейчас перед ним сидит совсем другая женщина. Во-первых, именно женщина, а не важная птица. По-своему красивая и без амбиций. Во-вторых, в каждом ее слове и в каждом жесте читается одно — она рада ему, и она просит помощи.
А может быть, все это — правда?
Есть только один способ проверить свои догадки.
— Раз уж я сюда приехал, — сказал Гранцов, — давайте действовать по программе. Как насчет экскурсии по водопадам?
— Вы серьезно?
— Вполне. Хочу посмотреть на концлагерь хотя бы издалека. Вы сказали, что знаете, где он находится.
— Нет. Я знаю границы района, где может находиться лагерь, только и всего.
— Значит, я хочу посмотреть на эти границы, — Гранцов встал из-за стола. — Спасибо за кофе.
— Вы даже не допили чашку.
— Вернемся — допью.
Татьяна сноровисто собрала свой рюкзак и подхватила штормовку.
Старая «тойота» долго пробиралась куда-то в гору по узкой лесной дороге, где ветви смыкались над головой и барабанили по крыше. Вадим развернул было свою туристическую схему, пытаясь сориентироваться, но тут Татьяна без слов откинула крышку бардачка и вывалила ему на колени целую охапку карт, сложенных гармошкой, по-армейски.