— Так где ж я столько масла возьму?
— Вот в этом вся загвоздка. — перехватил инициативу Стас — Если ты, местный — не знаешь, то мы пришлые — и подавно. Однако, будем искать. Может еще какой заменитель подойдет. Как найдем — сообщим. Вот тогда и покатаемся. В крайнем случае — летом по Волге спуститься и дальше по Каспию. За персидским городом Дербентом много земляного масла можно набрать. Оно там даже на поверхность вытекает. Набрать и привезти. Или купцам заказать. Хотя, конечно, лучше тут что-нибудь сыскать. Местное.
— Понятно, — расстроился Юрий. — По любому, не раньше лета, когда маслянистые травы в силу войдут. Ладно, быть посему. После пира договор составим, присягу примете, все православные?
Получив утвердительный ответ, продолжил.
— Зачислю вас в дружину оружейниками. Готовьте снаряжение для своих товарищей — моих воев, а дня через три пришлю за ними людей. — подумал минуту и добавил, — И вам троих холопов посмышленей дам, пусть помогают.
Уже выйдя от князя Стас сообщил приятелям:
— Все ясно? Будут у нас соглядатаи, присматривать — как порох и прочее делать.
— Это не страшно, — усмехнулся Евгений. Зато помощь по снабжению будет. Местным проще что-нить достать, чем нам.
Стас перебил:
— Селитра ладно, а ты в самом деле сможешь солярку сам делать?
— Там, в Москве пробовал. Сразу, как дизель купили. Если не брать в расчет всякие примеси, то любой растительный жир состоит в основном из триглицеридов: соединений трехвалентного спирта глицерина с тремя жирными кислотами. Если к нему добавить метанол, примерно 1 к 7 и заставить прореагировать, то получим так называемый метиловый эфир и глицерин. Глицерин нам по барабану, а вот эфир даже лучше солярки. У него октановое, точнее цетановое число 56–58, а у соляра из нефти — всего 50. И воспламеняемость выше. Видал, небось, как на эфире авиамодели летают? В их моторах принцип того же дизеля. Кстати, и глицерин пригодится, чтоб не выбрасывать — наладим выпуск мыла или шампуней. Но тут есть одна заковыка. Пока мои успехи ограничивались пробирками. Но тебя 10 или даже 100 миллилитров не устроят? Потому из чего сам реактор собирать — пока не знаю. Да и где масло брать — тоже.
— С маслом — это дело поправимо, — обрадовался Стас. — Тут в лампады льняное и еще какие-то масла льют — случайно узнал, значит где-то их производят? Опять же подсолнечное. Сам, правда, тут его не видел, но не может быть чтоб про него не знали — подсолнечное масло — это основа всех красок и олиф с античных времен. Еще березовое масло — деготь. Или смола из хвойных. Может и рыбий жир подойдет? А то ведь я на полном серьезе настроился плыть к Баку за нефтью.
— Рыбий жир — вряд ли, все же белковые жирные кислоты не совсем то, что нужно. Да и смола — сомневаюсь, а вот с дегтем можно попробовать.
— О, Стас, смотри, кажись те лошади, которыми нас угощали. Э, мужики, а вы куда эту дохлятину поволокли?
Десяток сельчан во главе с тиуном Онтипом на живых лошадях волокли куда-то павших. Среди крестьян Стас заметил и своего домовладельца деда Гриню. Онтип остановился, раздумывая отвечать ли пришлым, или так обойдутся? А пока он раздумывал, вперед вышел знакомый дед:
— Место тут есть одно, у реки. Туда всю падаль стаскиваем. А по весне, когда Пра разольется, эту ложбинку затапливает. И на коников да коров палых сомы сбегаются со всей реки. Вот как вода спадет, стало быть, всем селом идем к той ложбине за сомами. По три рыбины — на каждую семью, меньше не бывает. Сомов-то бьем вилами и палками и грузим в телеги.
— Соминое место? — заинтересовался Стас.
— А то! У нас тут самые их места. И от падали польза какая ни то. Все не бестолку. Смешно. Детишки веселятся, сложное дело — догнать сомишку, хоть и мелкая вода, сомы-то — народ шустрый.
Стас переглянулся с Евгением.
— Погодите пока. Кажется мне — в этом году будем сомов по другому ловить. Коники эти нам в другом деле пригодятся.
— Стас, зачем тебе эта падаль? — возразил Женя.
— А порох? Селитру из чего делать будем? Или ты думаешь у нас запасы не мерянные?
— Наплюй, селитры у нас свыше ста кил есть — на один год во как хватит, — Женька провел себе рукой по горлу. — Ты как хочешь, а я с этой падалью возиться не буду.
— Ну как знаешь. Ладно, дед, волоките их куда хотели.
Едва князь с боярином и сотней отбыли восвояси, Онтип привел к дому деда Грини трех угрюмых бородатых мужиков, объяснив, что это и есть плотники с кузнецом. На каких условиях тиун их нанял ни Стас, ни Женя особо не интересовались. Когда Женя показал им два ствола и объяснил, что нужно делать, мужики заметно повеселели. Похоже, они думали, что работа будет намного сложнее и опаснее. Плотники посовещались между собой, уточнили породу нужного дерева, и отправились запрягать лошадей, чтоб привезти из леса три-четыре дубовых бревна. А кузнец, прихватив у Стаса несколько ненужных железок, пошел в кузню отковывать полосы, которыми Женя намеревался прикрутить стволы к лафету и самые ответственные детали — толстые заготовки под винты с рукояткой, которыми можно было бы менять угол стрельбы. Жене оставалось лишь нарезать резьбу.
Через день все было готово. Обе пушки, установленные на санях вывезли за деревню и устроили пробные стрельбы по вкопанным в землю бревнам, на которых висели трофейные щиты. На испытания сбежалось много взрослых мужиков, а детей еще больше — поглазеть на диковинки. Последние, пока Женя показывал милиции как заряжать при помощи пороховых мерных стаканчиков и куда вставлять капсюльные трубки, лезли под ствол, пытаясь заглянуть в дуло, милиционерам и Кокорю с трудом удавалось их отгонять.
Однако, после первого выстрела народ рванул обратно, к селу и остановился на приличном расстоянии. Алексей с Евгением осваивали одну пушку, Руслан с Костей, глядя на действия лейтенанта, все повторяли на второй. Стрельбу начали со свинцовых ядер со ста метров — четыре выстрела ушли в пустоту. Подвинув сани поближе к столбам — метров на 50, повторили. На этот раз пушка Кости с Русланом с первого выстрела попала в щит, сделав в нем круглую, с кулак, дырку, а пушка Алексея и Евгения такую же дырку сделала со второго выстрела, но в столбе, чуть повыше щита. Женя подкрутил прицельный винт, прикидывая на глаз — куда смотрит ствол. При очередном заряжании случился конфуз. Едва Костя засыпал в ствол пороховой заряд и уже хотел засунуть туда шомпол — утрамбовать пыж, как пушка полыхнула огнем. Милиционеры отскочили, к ним подошли остальные и стали совещаться.
— Уголек какой-то непромолотый. — предположил Евгений. — Остался в стволе и начал тлеть.
— Ну и чего делать? — спросил Алексей. — Так ведь если не убьет, то руки точно поотрывает.
— Перед заряжанием ствол пробанить нужно. — ответил Стас. — Мокрым ершиком или тряпками, намотанными на шомпол. И лучше мочить не водой, а уксусом. Так всегда в старину делали.
— А почему уксусом? — спросил Алексей.
— Понятия не знаю. За неимением уксуса будем снег брать. Мочить не сильно, а так, чуть влажной тряпкой — возможные искры пригасить. А то воды нальем — порох отсыреет.
Пушки пробанили, зарядили, перешли на картечь и успехи сразу стали впечатляющими — Алексей, а за ним и Костя с Русланом — снесли свои мишени вместе со столбами.
Последним опробовали Женькино «ноу-хау» — тряпки и веревки связанные узлами, обильно смоченными смолой, к которой перед заряжанием Женя добавил несколько капель особой жидкости. Тряпки летели недалеко и широким охватом. Зато те, что сумели долететь до последнего оставшегося столба — прилипли к щиту и тут же вспыхнули ярким красным пламенем с густым черным дымом. Те, что упали на снег — тоже загорелись, но быстро потухли.