Мы стояли над могилой, не зная, что сказать и как проститься с другом, который был нам так дорог. Такавири и Томми, которые помогали копать, сейчас стояли поодаль, понимая наше горе и предоставляя нам возможность отдать дань уважения.
Никогда до этого момента мне не приходилось хоронить друзей или близких. И сейчас, стоя над еще не закопанной могилой Романа, я думала о том, как это странно – оставлять его одного здесь, в сырой земле. Сейчас я жалела о том, что, оказывается, так мало знала о нем. Он всегда был со мной приветлив и добр. Но я даже не подозревала о том, что он любил, чем интересовался, кроме работы, и, кто, в конце концов, его близкие друзья. Он никогда не говорил о проблемах, но часто выслушивал меня. Как мне хотелось бы в этот момент отдать все за то, чтобы послушать его рассказ о себе и своей жизни.
Когда Такавири посчитал, что прощание закончено, он закрыл Искандерову лицо брезентом и руками принялся сгребать землю обратно в яму. Томми и Алексей поспешили ему помочь. В этот момент Катрина в исступлении закричала и вырвалась из рук Вадима. Она упала рядом с могилой и зарыдала в голос:
– Мы хотели пожениться! Мы должны были быть счастливы! Зачем он оставил меня?! – Катрина захлебывалась слезами и почти не могла дышать. – Почему я такая неудачница?! Почему он не может просто жить?! Почему судьба забрала его у меня?!
Алексей подошел к ней и увел подальше от места захоронения. Пешехонов посадил ее в тени деревьев и сел рядом. Пока она содрогалась от плача, он что-то нашептывал ей на ухо и гладил по взъерошенным волосам. Возможно, это низко, но меня иглой пронзила ревность. Я отогнала от себя неподходящие в этот момент чувства. Мне самой так хотелось утешения и тепла. Но после всего произошедшего Вадим и не подумал даже прикоснуться ко мне, не то, что утешить. Он и остальные мужчины продолжили свою печальную работу. Брезент с телом Романа медленно покрывался слоем земли, а меня словно терзали изнутри. Хотелось остановить мужчин, броситься в могилу и потрясти друга за плечи. Хотелось кричать и умолять: "Проснись! Проснись сейчас же!" Я обняла себя за плечи, словно пытаясь сдержаться, и пыталась представить, что все будет хорошо. Но было ясно, что хорошего уже точно не будет ничего.
Неподалеку отсюда, без лишней церемонии, в одной могиле похоронили и обоих Кулагиных. Друзьям явно было неприятно прикасаться к их обезображенным телам, но и оставить их так мы не смогли.
Когда землю на могилах разровняли и поставили в изголовьях кресты из переплетенных толстых веток, Такавири отозвал меня в сторону.
– Я привел вас, куда было велено, – сказал он, уверенно глядя мне в глаза. – Теперь отпусти и ты меня.
– О чем ты? Я никого не держу. Мы наняли тебя, но сейчас это не имеет никакого значения. Если ты хочешь уйти, дело твое.
– Нет, – перебил он меня. – Я прожил сотни лет в ожидании тебя, теперь я тоже ищу упокоения.
– Упокоения? – глупо повторила я за ним. – О каких сотнях лет ты говоришь?
– Город Мертвых – это мой дом, а я – тот самый сын вождя, которому Видящая сохранила жизнь. Но теперь время пришло, и я должен воссоединиться с ними.
– Как ты можешь быть сыном вождя? – не понимала я. – Ведь эта история приключилась много лет назад! Хочешь сказать, что ты… я не знаю… перерождался что ли? Ты потомок того человека?
– Нет! – не выдержав, почти выкрикнул Такавири. – Я не перерождаюсь. Я жил тогда и живу сейчас. Не могу умереть. Сначала я проклял землю, на которой живу и тебя за то, что ты сделала. Но время смирило меня. Я понял – только боги знают конечную цель всему и мне не должно роптать. С тех пор я преданно ждал и верил, что ты придешь. Сейчас я выгляжу молодым, но я бесконечно стар душой. Все, чего мне хочется, это упокоения и воссоединения со своей семьей и народом.
Я скрестила руки на груди и принялась ходить из стороны в сторону. Это было невероятно! Глядя на лицо молодого Такавири, невозможно было поверить в его долголетие. Ни одной морщинки или царапины, ни единого синяка. И тут меня осенило. Как же так?! Напавшие на нас пираты избивали всех, включая самого кенийца. В итоге все покрыты ссадинами и кровоподтеками, а он будто и не участвовал ни в одной драке. Мне стало не по себе. Значит все это – правда? Он бессмертен? Стало страшно, и я отшатнулась от него.
– Ты хочешь, чтобы… – от волнения язык не слушался, – чтобы я отпустила тебя? Но как?! Мне придется убить тебя?.. – я даже прикрыла рот рукой от своего жуткого предположения.
– Я не смогу, – зубы стучали и меня била дрожь. Представился огромный ритуальный кинжал в моей руке, и неподвижное окровавленное тело Такавири. Я замотала головой и повторила несколько раз:
– Я не буду этого делать! Ты сошел с ума!
– Но однажды ты уже сделала это со всей моей семьей, почему же ты не хочешь отпустить меня? Ведь я больше не нужен тебе!
Я снова вспомнила сон про людей, которые жили своей простой и счастливой жизнью, а потом налетела черная дымка, и они, мгновенно околев, замертво попадали на землю. Вспомнилась и история Такавири о Видящей, которая просила провести ее к каменному тандему, а потом уничтожила всех, дабы никто больше не знал об этом месте.
Я сложила все это в своем уме и возмутилась:
– Это была не я! Все это случилось за много лет до моего рождения. Я вовсе не бессмертна, как ты! У меня есть родители, и они тоже живут в наше время, и ни в какое другое!
– Не знаю, как, но это точно была ты, – убежденно произнес он и коснулся меня рукой. – И значит, у тебя точно есть сила, которую ты скрываешь. Отпусти меня. Сжалься.
Меня словно пронзило током. И мне передались боль и печаль человека, который столько лет оплакивал свой народ. Я словно увидела сцену из своего далекого прошлого, сцену гибели его людей от моей простертой руки. И в этот момент я испытала прилив невероятной силы, которая сама подтолкнула меня к нему. Такавири тоже почувствовал это и встал передо мной на колени, склонив голову. Почти не осознавая, что делаю, я протянула руку к его лбу и произнесла:
– Ты долго страдал и теперь ты свободен. Верный страж, я отпускаю тебя.
И в ту же секунду меня словно подхватил неистовый вихрь. Все вокруг зашумело и завертелось. Я почувствовала головокружение и вместе с тем небывалое могущество. Перед глазами заплясали разноцветные кляксы, голову пронзила яростная боль, я вскрикнула и лишилась чувств.
Очнулась от того, как кто-то трясет меня за плечо и шепчет:
– Эмилия, что с тобой? Что с тобой? Очнись! Очнись же!
Открыла глаза и увидела нависающего надо мной Вадима. Превозмогая головную боль, все еще терзавшую меня, я приподнялась.
– Что случилось? – спросил он.
Я огляделась. Рядом стояли Томми и Такавири, Алексей и Катрина тоже спешили к нам. Вместе того, чтобы ответить Вадиму, я посмотрела на кенийца.
– Как ты? – спросила я его. Он улыбнулся, вытащил из кармана перочинный нож и под удивленные взгляды остальных быстро резанул себя по руке. Из раны полилась кровь. Такавири восторженно посмотрел на меня, а потом протянул руки вверх и воскликнул:
– Слава небесам!
Друзья переглядывались, ничего не понимая. Алексей угрюмо почесывал разбитый подбородок. Вадим помог мне встать, но потом вспомнил события прошедшего дня и отошел в сторону.
– Так что это было? – не понимала Катрина. – Только что ты стояла на ногах и вдруг падаешь прямо на землю. Не ушиблась?
Она была так испугана за меня, что даже слезы высохли на ее глазах.
– Не знаю, что со мной, – честно призналась я.
– Или не хочешь говорить, – отозвался Вадим, вновь строя из себя оскорбленную невинность, – вечные секреты, которые приводят к летальному исходу.
Катрин громко всхлипнула, а я осуждающе посмотрела на Вадима. Он становился все более невыносимым.
– Раз уж пошла речь о секретах, – начала я, – вы все уже знаете обо мне и Алексее. Нам пора перейти в Долину Инферин. Кто хочет – можете идти за мной. Другие садитесь в джип и езжайте в Найроби. Но я должна довести свое дело до конца.