— Как зовут?
— Борис.
— Иди ты в жопу, Борис.
Слушающий их диалог Крок с трудом шевелил челюстью, уткнувшись в грудь ведьмы. Без возможности подняться, потому что на нем лежал тяжеленный как теленок Була. Он кое-как пощупал ожоги на шее, оставленные ручным драконом Сталиной и прохрипел:
— Кыся… Падла…
— А я говорил.
— Брат, конечно, мир тебе и свет. — мычал Крок. — Но ты только и делаешь, что говоришь. А по итогу твой зад вынужден спасать я.
— Ты же мой старший брат.
— Я старше тебя на две минуты, и то, если верить акушерке! А мы, как бы, близнецы! Могли и ошибиться! Все! Теперь ты старший брат! Спасай мою семью из загребущих лап своей возлюбленной! — Крок попытался подняться, но в его теле что-то хрустнуло, и он снова уткнулся в грудь Ситы. — Ай-й!
— Да все пучком будет…
— Воды со льдом? — влез в разговор ходячий мертвец, обращаясь уже к Торину старшему.
Крок тяжело провел по окровавленной лысине трясущейся рукой, посмотрел на пальцы. Его разрывало от возмущения и боли после ударов языка-шокера ульянки. Еще и тяжеленный бес начал шевелиться, толкая в его, по всей видимости, переломанные ребра.
— Тебе же сказали куда идти, Борис. — ответил болезненный прихрюкивающий голос Крока из бюстгальтера.
Но тот все дебильно лыбился, сведя ладони перед собой, и ждал хоть каких-нибудь указаний.
— Неси, неси воду. — проскрипел противный голос очнувшейся Ситы. — И лед неси, все неси, только скройся уже. А ты, лысый, если не уберешь свою лупоглазую харю от моих сисек, будешь иметь дело с моим мужем.
— Да больно нужны мне твои сиськи. — уткнувшись в них же причитал Крок. — Вот только на мне туша твоего супруга лежит, давай, перетелепай ему как-нибудь, как вы там это делаете, чтобы слазил уже, я вам не матрас.
Грок будто мешок с мусором ногой свалил трещащего о чем-то Булу с брата, Крок сполз с Ситы и получил дамскую пощечину синей рукой ведьмы, которая тяжело поднялась и начала поправлять одежду.
Белоснежные своды с мигающими дорожками и множеством ярких красочных экранов в стенах, которые было видно в открытом дверном проеме гравитона говорили о том, что компашка добралась до орбиты. До элитной космической яхты, предназначавшейся для первых лиц.
Пока четверо молча переглядывались и с недоверием озирались по сторонам, ища взглядом Кысю, вернулся Борис с подносом с четырьмя стаканами и ведром льда.
— Дамы, господа, вода.
— Капитан очевидность. — пробурчал Грок.
— Что с ним не так? — Крок удивленно разглядывал почему-то радостного накрахмаленного Бориса, протягивающего ему воду,
— Да все в порядке, обычный био-робот.
— Кто?
— Местное привидение. — Грок выдохнул, и улегся на спину на черной сидушке гравитона, устраиваясь по-удобнее.
— Я человекоподобный механизм, являюсь хранителем королевской космояхты «Надежда», добро пожаловать! По любым вопросам обращайтесь ко мне, можете вызвать меня нажав на вот такую кнопку в стене, с нарисованным человечком, и я сразу приду.
— А на что нажать, чтобы ты ушел? — не поворачиваясь к нему прошептал Грок.
— Не нужно нажимать, у меня сейчас совершенно нет никаких дел, и я полностью в вашем распоряжении.
— Поучился бы манерам у робота. — протрещала Сита, придерживая трещащую голову.
— Говори телекинезом, от твоего голоса становится еще хуже, ведьма — Грок все не поворачивался. — Таблетка есть?
— Созреет к концу сектора. Скоро.
— Ммм… И че я маленьким не умер… Проклятая рептилия, в этот раз она что-то люто нахлабучила.
Борис снова наклонился к валяющейся кто-как компашке сафириан и мутантов.
— Прошу прощения, но господин Эрч просит вас как можно скорее подняться в капитанскую рубку.
— Иди к нему, и скажи, что мы сейчас будем.
Грок через силу поднялся и встал, прикрыв руками свои огромные глаза.
— Конечно. — мягко и учтиво ответил Борис и удалился.
Вторым поднялся Крок. Его вид передавал все невзгоды, которые можно было пережить. Или не пережить. Мокрый и с ожогами, в ссадинах и синяках, а каждое его движение сопровождалось костоправным хрустом. Из лысины потихоньку сочилась кровь, а лохмотья были такого вида, что выйди он на любую сафирскую улицу, то непременно получил бы подаяние. Братец его, к слову, был не лучше.
— Кто такой господин Эрч? И чего это ты сразу подорвался, едва услышав его имя?
— Хороший человек. Но опасный. Глава Эгиды. Сейчас познакомишься.
— Ладно.
Спустя пару минут эти четверо шагали по широкому коридору космояхты.
И она была шикарна. Овальный коридор грел взгляд теплым и в меру ярким белым светом отовсюду. Огромные панорамные окна в космос, с кристально чистым стеклом, настолько чистым и прозрачным, будто его и нет совсем. Мониторы, подсказывающие направление и навязчиво предлагающие все, что душе угодно, и дорожка, подсвечивающаяся под ногами зеленым, направляющая наших героев. Сто шагов и пару поворотов, и они вошли в капитанскую рубку, размером с зал семейного ресторанчика.
В огромном черном кресле капитана сидел лысый бородатый мужчина. Длинная седая борода его была заплетена в косу с пушистым кончиком. А выше ушей бегало тату-пламя, напоминающее дракона. Его большие зеленые глаза были наполнены суровостью и жестокостью. Нет, не мудростью, а яростью, сжигающей, лишь взглядом. Всем своим видом он говорил о могущественности и силе. Да чего стоило только его телосложение, настоящий атлет с мощными мышцами, которыми он явно гордился, потому что из одежды на нем была какая-то кожаная коричневая юбка до колена. Да перекинутая через плечо толстая лямка, прикрывающая только половину раскачанного торса. Весь в живых татуировках, видимо, рассказывающих о его приверженности к какой-то воинственной касте. И не удивительно, что голос у него оказался по истине громогласным.
— Вы влетели в альфа-тоннель на глазах у всей планеты.
— Хэммер, посмотри на нас, ты думаешь у нас был выбор?! Мы рискнули выйти на орбиту в гравитоне! Хорошо, что в грузовых есть плазменные турбины, а то телепались бы, как в проруби, ну, ты знаешь что. Да и кто там сейчас знает, куда мы полетели на орбите, там внизу такой трэш! А весь Солох утыкан альфа-тооннелями, как днерождебный торт свечками на праздновании трехсотлетия.
Старик словно сыпучим песком, и со схожим шелестом за секунду оказался перед Гроком и упер его в стену здоровенным светящимся голубоватыми линиями здоровенным бойцовским молотом.
— Сафирский выскочка! Ты ради своего эго ставишь под удар всю Эгиду! — не ведя глазом Хэммер Эрч выставил другую руку с пистолетом в сторону, откуда из черного пятна выскочил Була с ружьем, и уткнулся лицом, ну, или что у него там на голове спереди, в дуло крупнокалиберного пистолета. — Только рыпнись, бес, и я размозжу тебе башку!
Сита тоже стояла с натянутой тетивой и гудящим наконечником стрелы, направленным на Эрча.
С боков засвистели бластеры. Справа и слева сняв камуфляж невидимости на нее навели стволы два одноглазых толстых щетинистых здоровяка в камуфляже.
Один Крок стоял бездвижно и безоружным.
— Воды со льдом? — в капитанскую рубку зашел вечноулыбающийся Борис.
Крок хитро прищурил свои огромные зеленые глаза:
— Борис, выключи свет.
— Конечно.
Свет потух. Выстрел. Пучок плазмы, удары, выстрел, вытянутый полет стрелы, вспышки отражающих снаряды энергических бронещитов. Словно под стробоскопом посыпались мелькающие там и тут удары, отхватывающие и отвешивающие по харе. То там, то тут стреляющие силуэты в темноте. Это мракобесие прервал грубый крик Хэммера Эрча:
— Борис! Включи свет!
— Конечно.
Лампы снова вспыхнули. Рубка стала уже не так хороша. Белоснежная стеклянная отделка стен посыпалась. Оголив местами системы вентиляции, бороды проводов и микросхем. Которым тоже изрядно досталось, они искрили и дымились.
Все снова держали друг друга на мушке.
— Окей! Все все поняли! Все свои! Не горячимся. — сбрасывал пар Хэммер Эрч. — Черт возьми! А мне здорово по башке два раза съездили.