--- А вот это ты зря! -- Темноволосая печально вздохнула и что-то прошептала, протягивая ладонь вперед... Договаривала она уже на земле, так как кошка сделала повторный прыжок... Но на землю упали не пума и мертвая девушка, а просто две девушки... Причем та, что была несколько секунд назад кошкой, вздрагивала от боли...
Ее оттащили от темноволосой, она сопротивлялась из последних сил, но... Маленькая, растрепанная, и совсем обыкновенная, она не видела ни Тебя, ни этих странных людей, которые связывают ей руки, она видела только темноволосую оппонентку...
-- Как ты могла?! Предательница! Мразь!...
Ее ударили и она замолчала, повиснув тряпичной куклой. Потом ее унесли... один из них остался. Он бросил взгляд на Тебя.
-- Неужели ты такой трус?... -- Он обошел вокруг Тебя. Ты все еще не мог пошевелится.
-- Размечтались, шавки! Мы не связываем себя с ничтожествами... кстати, именно по-этому в средние века ваши предшественники, и начали нас жечь... впрочем, вы не далеко ушли от них... Я парализовала его. -- Она положила руку Тебе на плечо. Рука у нее дрожала.
-- Следи за своими словами, ведьма!
-- Слежу, иначе назвала бы вас иначе. И покруче, чем эта девочка.
-- Ты забываешься!
-- А ты... --- она хотела ему что-то сказать, но мужчине стоило лишь приподнять бровь и внимательно смерить ее взглядом...
-- Ну, и кто же я... Скажи, сделай милость... я ведь только этого и жду...
Она опустила взгляд.
-- Знай свое место, женщина... -- Он снова посмотрел на Тебя. -- Сотри ему память. И можешь быть свободна...
-- Тогда тебе нужно будет оставить меня прямо сейчас. -- Она не хотела ему отвечать... но, кажется, у него был против нее козырь...
-- Смотри, тебе же будет хуже, в случае чего... -- Он развернулся и ушел...
На Тебя посмотрели умоляюще глаза полные слез...
8.
...Луна серебряным блюдечком катилась по атласной простыне ночного неба. Развратница-Ночь рисовала на небе звездами видимые лишь мной одним картинки. Она дразнила, раззадоривала, будто знала, что я не могу сорваться, подобно стихийным оборотнями и отправиться за гласом вожделения к своей подруге... Скованный обязательствами, я должен был быть сейчас с родными, отдыхать, так сказать, от суеты города на даче. Я выглянул в окно и тоскливо поглядел на небо. Сестра задерживалась. Нужно было наплевать на луну и пойти ее встречать. Ну и что, что Луна сегодня полная? Я ведь вполне сознательный Чародей-оборотень, а не какой-нибудь стихийный перевертыш. Я вполне себя контролирую... Ну, по крайней мере, лучше, чем стихийники. Они даже не помнят, что они делают ночью. Звериная сущность их поглощает полностью. Тоскливо вздохнув, я уже хотел закрыть окно, когда услышал протяжный волчий вой... Я замер. Сердце забилось от тревоги... "Боги великие, пусть это будет собака!"
Вой не повторился. У меня уже отлегло от сердца, и я снова попытался закрыть окно, когда ночную тишину разорвал повторный вой... Не собака... и даже не настоящий волк... ему ответили... один... и еще один... Я насчитал около одиннадцати голосов...
Они охотились. Я проклял ту минуту, когда отпустил сестру одну.
Пробежавшись по всем комнатам я выключил свет.
Достал из своего сундука пули для охотничьего ружья.
Фигня это все. Стихийных оборотней берут все металлы (если их, конечно, правильно заговорить). Специально на такой случай у меня было штук восемь заговоренных пуль...
Таких же, как я, берет лишь одно серебро. Зарядил ружье, разбудил отца. Сердце колотилось. Сестра знала пару защитных заклинаний. Оставалось надеяться, что она меня дождется.
Разбудил отца и, сбивчиво объяснив ситуацию, отдал ружье.
Раздеваясь возле окна, несколько раз предупредил, что бы они, когда сестра вернется, наглухо закрыли все окна и закрылись в моей комнате. Ружье использовать только в крайнем случае.
Восемь пуль мало. Но я все-таки надеялся справиться сам.
Открыв одно единственное окно, нырнул в ночь. Луна обняла меня и, своими бесстыдными ручками, освободила от человеческой кожи, как от одежды... Было больно. Очень больно... но боль при этом принесла будто облегчение и легкое возбуждение... На мгновение судорога свела мышцы. Отпустила, и я рванул на встречу к сестре сквозь ночь...
Волки не ожидали моего появления. Одного я загрыз сразу. Он даже не взвизгнул, когда я обрушился на него всем весом, ломая спину и вгрызаясь клыками в основание черепа. Тут уже не до благородных и красивых поединков. Их одиннадцать, а я один... Хм... теперь уже десять...
И семь из них сейчас окружили меня плотным кольцом. Засада? Глупо... Мне не хотелось их убивать. Они стали оборотнями совсем недавно. Пусть сейчас они сейчас почти полностью звери звери, и человека в них лишь самая малость. И человек в них никогда не научиться контролировать свою вторую сущность, находясь в ее власти даже в людском обличии... они еще совсем не умеют быть зверями... И различать степень опасности противника. Не умеют отличить жертвы от противника...
Мне сестра дороже. И под луной навсегда уснули еще семь оборотней...
Я разорвал седьмую глотку, когда услышал женский вскрик... рванул туда... и меня парализовала боль. Я чувствовал, как Луна пытается докричаться до меня. Она звала, тянулась ко мне, пытаясь вырвать из цепких рук боли. Я даже ощущал отчаяние в ее голосе... Но она не могла пробиться сквозь боль, сковавшую меня. Я лежал на траве. Каждой клеточкой человеческой беспомощно обнаженной кожи чувствовал боль, тяжестью наваливающуюся на меня. Будто катком накатывалась она и отступала, как волны. И с каждым новым наплывом голос луны звучал все более отдаленней...
9.
"...Дети в подвале играли в Гестапо,
Зверски замучен сантехник Потапов,
Лучшие годы еще впереди,
Если вытащит лом из груди..."
Из детского стихотворения
"...Долго пинали кровавое тело,
Никто не вмешался -- били за дело..."
Из детского стихотворения
...Я спустилась следом за Вороном. Он все это время думал, что "приглядывает за мной, чтобы я не наделала глупостей" по его собственному выражению. На самом же деле за его спиной я успела дотянуться до одного умника и, зацепив его сознание, заставила открыть дверь, параллельно с тем, зверски истязая его психику наплывами шепота разных голосов, уговорила покончить с собой, сразу по открытии дверей. Ребята шедшие впереди не успели даже задуматься, как им войти, когда дверь перед ними открылась, и оттуда вывалился странный субъект, ковырявшийся у себя в виске острым и длинным концом креста, которым раньше пользовался не только, как элементом культа, но и как ножом.
Пока двое из наших занялось ликвидацией трупа, произошла не большая беззвучная заминка вовремя которой Ворон, произнося слова одними губами, в весьма нецензурной форме высказал все, что думает о нетерпеливости всяких там сопливых ведьм...
...Я пришла в себя, от того, что меня аккуратно пытались приподняли с холодного пола, будто боялись причинить вред. Меня это насторожило. Уже несколько суток со мной никто не церемонился: отключилась -- холодной водой из ведра и назад в клетку, поддерживая за ошейник, больно впивавшийся в горло.