Боюсь об этом мы теперь никогда не узнаем…
— Почему же? — не согласился Ибн-Сина, — Лично я подозреваю, что после кражи его действительно похитили дикари и уволокли с собой. Но возле развалин ему удалось сбежать от них и, спасаясь от преследования, он бросился в море. С перепугу переплыл на остров, обнаружил храм и укрылся в нём. Дикари его не преследовали, поскольку мореходы они никакие и плавсредствами сроду не обладали.
Спустя какое-то время Мустафа пришёл в себя, успокоился, видя, что его не преследуют, и выбрался из своей норы. Вот тут-то он, глядя на далёкий берег, и осознал в какую ловушку сам себя загнал. Было от чего слегка рехнуться. Повторить немыслимый заплыв визирь и не думал — знал что наверняка не хватит сил и он обязательно утонет. Экспедиция, принцесса и коварные планы остались на материке. Его же участь отныне была предрешена: он должен был медленно погибнуть от голода на этом проклятом острове. Так бы оно и случилось, не появись мы с Синдбадом вовремя…
Дорота слушала учёного как зачарованная, соглашаясь с ним
во всём.
— Вашей проницательности позавидуют все пифии ойкумены, уважаемый Ибн-Сина!
Синдбад, почувствовав укол ревности, решил перехватить инициативу.
— Теперь, когда наши отряды объединились, заговорщики вряд ли рискнут привести свой план в исполнение, — уверенно заявил он, — Силы слишком неравны! Что бы они окончательно отказались от мятежа, следует немедленно известить всех ваших людей о преступлении Мустафы. Пусть заговорщики решат, что вы считаете первого визиря обычным вором, это успокоит их.
— Да! Пусть они убедятся, что со смертью предводителя, тайна готовящегося покушения на вас, принцесса, ушла вместе с ним в могилу… Вернее — в желудки дикарей! Будет лучше, если соратники Мустафы станут думать так и впредь. Без него они откажутся от своих преда тельских намерений.
— Да, вы правы, друзья мои! — кивнула Дорота с сомнением, — Так и сделаем, хотя, повторяю, я уверена в своих людях…
Она поманила к себе наиболее доверенного офицера, скакавше го неподалёку, передала ему шкатулку с драгоценностями и повеле ла показать их всем своим людям с рассказом о воровстве и бегстве
Мустафы, которого впоследствии съели дикари…
У офицера округлились глаза, его так и подмывало засыпать принцесу вопросами, но он, во избежание нарушения этикета, не позволил себе распросить её поподробнее. Сомневаясь, правильно ли он всё понял, молодец ускакал выполнять приказ, а принцесса, глядя ему вслед, грустно прошептала:
— Кому-то нужно верить после всего этого?
— Умные люди советуют никому не доверять в этом мире, — ответил ей Ибн-Сина, — Поступайте так почаще, и у вас не станет проблем.
— Даже вам?
— Мы с Синдбадом исключение!
— Да, принцесса, вас мы в обиду не дадим! Никому! — пообещал море ход, — Мы объединились, сражаясь с кентаврами, и победили! Так да вайте же вместе продолжим и поиски сокровищь. Вы согласны, Дорота?
— Я вам верю, господа, поэтому отвечаю: да! В объединении наша сила! Но как мы станем делить сокровища, если на наше счастье дой
дём до них?
— У меня на Родине говорят, что делить шкуру неубитого медведя — дурная примета, — подсказал Ибн-Сина.
— И тем не менее принцесса права: определиться необходимо заранее, что бы потом не возникло кривотолков, — поддержал Дороту Синд бад, — Я предлагаю поделить сокровища, сколько бы их ни было, поровну между теми членами экспедиции, кто дойдёт до конца. Не взирая на чины и звания. Погибшим отчислим процент от общей суммы…
— Я согласна с Синдбадом! — кивнула принцесса, — Так оно будет спра ведливо.
— К тому же горячие головы забудут про мятеж, когда мы объявим всем эти условия, — произнёс с видом пророка Ибн-Сина, — На радос тях они откажутся от своих тёмных планов! Но лично мне всё равно, каков будет делёж. Меня больше увлекает не конечная цель, а сам процесс поиска…
— Однако, от своей доли золотишка ты не откажешься, верно? — съяз вил Синдбад.
— Не откажусь! — усмехнулся Ибн-Сина, — Иные мои опыты иногда влетают мне в копеечку… Да и целую армию люб…слуг на что-то надо содержать?
— Как я вас понимаю, сударь! — рассмеялась заметившая оговорку учёного принцесса, — Кстати, вы обещали познакомить меня с расшиф рованным вами текстом, что имеется на обороте вашего фрагмента.
Или уже передумали?
— Да что вы такое говорите, принцесса! Кто передумал? Мы с Синдба дом? Ничуть не бывало! Слушайте и запоминайте…
Последующие час-полтора друзья с увлечением пересказывали девушке содержимое древнего текста, постоянно отвлекаяст на мно гословные пояснения и коментарии. Особенно усердствовал Ибн-Си на. Учёному пришлось изрядно попотеть, напрягая всё своё красно речие, что бы понятно и доходчиво объяснить принцесе, что такое
"аэродром", "виамы" и прочее… Как они все выглядят, для чего пред назначены, из чего сделаны и кто их придумал.
Одним словом, время пролетело незаметно. Никто из троицы не заметил, как дорога резко оборвалась и караван ступил на каменис тое плато, испещрённое извилистыми трещинами. Повозки покатили
по хорошо различимой колее, под колёсами захрустело каменное кро шево.
Горные хребты оказались совсем близко, их белоснежные вер шины нависли над обозом мрачными громадами. Где-то там, за пере валом в глубине гор прятался древний аэродром атлантов. Или то, что от него осталось за промелькнувшие тысячелетия. Цель, к кото рой стремилась объединённая экспедиция…
Синдбад, на правах её начальника, остановил караван, пост роил людей в ряд и указывая рукой на открывшееся впереди ущелье,
произнёс вдохновенную речь. Он поведал о близкой цели, о несмет ных сокровищах и о решении поделить его между всеми поровну.
Его слова вызвали бурю восторга. Теперь, когда большая часть пути осталась позади, подданные принцессы и люди Синдбада окон чательно уверовали в благополучный исход предприятия. Обещание равной доли со всеми вскружило голову. Радостью наполнились серд ца многих путешественников. Ещё бы, всего-то и осталось, что прео долеть перевал, подняться к вершинам и отыскать ровную площадку
под названием "аэродром". Там и до сокровищь рукой подать А с
ними — безбедная жизнь до погребального костра…
Уже свечерело, когда экспедиция втянулась в ущелье.
— В конце его начинается тропа, которая приведёт нас к перевалу, а за
ним — к аэродрому атлантов, — сказал Синдбад, очерчивая ногтём путь по карте, склееной из клочков, — Предлагаю заночевать в ущелье, что бы с первыми лучами солнца отправиться в горы.
Ни учёный, ни Дорота возражать не стали. Когда обоз достиг
середины ущелья, оказавшимся достаточно широким, что бы поста вить все имеющиеся повозки в круг, стало совсем темно. Синдбад отдал приказ остановиться и разбить привал.
Работа закипела. Опытных путешественников не надо было подгонять. Каждый хорошо усвоил свою часть работы, каждый от
лично знал, что ему делать. И несмотря на это, Синдбад всё равно
носился по лагерю как угорелый, спеша дать очередное указание или
помочь делом. Не прошло и получаса, как запылали костры, рядом с ними взметнулись палатки и шатры, закипела вода в котлах и зашк ворчало поджариваемое на вертелах мясо./ С дюжину баранов везли
на подводе солдаты принцессы, так же, как и небольшую стаю гусей
и кур в клетках./
Синдбад лично проследил, что бы лошадей напоили и задали
овса, что бы выставили часовых, что бы оружие у всех было под ру кой, что бы мясо не подгорело, а похлёбку не пересолили, что бы… Вобщем, дел у начальника экспедиции хватало. Пока он решал все
текущие вопросы, Ибн-Сина увлёк принцесу в их общую палатку,
заманив обещанием рассказать рецепт приготовления "пельменей по-сибирски".
Дорота заинтересовалась экзотическим блюдом настолько, что
сама захотела попробовать его изготовить. Когда Синдбад, валив шийся с ног от усталости вернулся в палатку, она, вся перепачканная в муке, под бдительным присмотром учёного, уже раскатывала тесто и лепила пельмени, закладывая в них кусочки баранины.