— Ну, хорошо, комендант… Я надеюсь ваша экспедиция будет успешной и даст науке много нового. Желаю вам успеха!
На этом Пина закончил разговор об экспедиции, хотя наблюдательный Ротчев незаметно следивший за выражениями лица лейтенанта, мог заметить, что Пина не совсем удовлетворился объяснениями Ротчева и был чем-то озабочен. Видно было, что его что-то беспокоит и, вероятно, он подозревал, что несмотря на все заверения Ротчева и его логические объяснения, в этой экспедиции было что-то секретное позади всех объяснений Ротчева, была возможная опасность для мексиканской власти в этом районе. Очевидно, намерение русских поехать в пустынные районы Калифорнии, куда еще не ступала нога белого человека имело какие-то другие причины, которые Ротчев пытался скрыть под личиной научной экспедиции. К сожалению, силы русских были большие, большие чем силы мексиканцев в распоряжении генерала Валлейо. Оставалось только протестовать или, с кислой миной, согласиться.
Ротчев поднялся из за стола:
— Извините меня, синьоры, но мне нужно поговорить с женой Я, кажется, совсем забросил ее сегодня и особенно в такой день!
Ротчев направился к жене.
— Извини, дорогая, нам сегодня даже не удалось побывать вместе. Я был занят разговорами на своем конце стола, а ты, я вижу, тоже была занята здесь. Надеюсь, что ты хорошо проводишь время в кругу наших очаровательных испанских дам, солнышко.
Елена встала и прошла под руку с мужем вдоль стола.
— Я давно уже не чувствовала себя такой веселой. Вероятно, гости, толпа, как-то подбадривает нас, возбуждает. Сегодняшний день надолго останется у меня в памяти, может-быть еще и потому, что я давно не видела у себя так много людей, с самого Петербурга. Я не хочу сказать, что я люблю толпу, толчею. Я могу жить без людей, мне никого не нужно, только ты был бы со мной всегда. Иногда же, очевидно, такие приемы и рауты нужны… Я так счастлива с тобой здесь, вместе… — прошептала Елена.
Он прижал ее руку к себе.
— Ты, моя маленькая чародейка!
Они медленно прошли в конец стола. Ротчев посмотрел на небо.
— Становится темнее, Леночка. Солнце начинает заходить и станет прохладно. Через несколько минут будет наш чудный, тихоокеанский закат, а потом — этот волшебный калифорнийский вечер с его мириадами звезд на чистом безоблачном небе. Посмотри, как красив океан на горизонте с солнцем почти касающимся этого горизонта.
Через открытые ворота форта можно было видеть океан, порозовевший от лучей заходящего солнца. Пламенный диск светила уже почти касался поверхности спокойного океана. Это было необыкновенное зрелище, необычайное по своей красоте. Последние лучи заходящего солнца позолотили купол колоколенки. Ярко зеленая краска на крыше часовни вдруг преобразилась в сверкающую изумрудную массу, которая буквально ослепляла глаза своей яркой иллюминацией.
— А, как здесь красиво все это, — тихо воскликнула Елена, то смотря на спокойный, золотившийся океан, то на радугу красок на крыше часовенки.
Инесса подошла к ним и тоже, с наслаждением, наблюдала за заходом солнца.
— Какое незабываемое зрелище… — она повернулась лицом к ярко-освещенным лучами заходящего солнца горам и добавила, — и как чудно красивы склоны этих гор позади!
Она стояла и смотрела на горы своими большими, расширенными глазами.
— Принцесса, дорогая… может-быть ваша Россия, где-то там далеко за океаном, тоже красива или даже более красива, может-быть вы любите свой Петербург, или свои имения в России, но я родилась здесь, в Калифорнии. Я калифорнийка и я люблю мою страну и ни на что не променяю мою Калифорнию. Мне кажется, что нет ничего лучше и красивее океана у берегов Калифорнии, нигде нет наших гигантских деревьев, нашего солнечного климата! Где, скажите где в каких других частях света вы найдете подобный, неповторяемый закат солнца?
Многие гости встали из за стола, прекратили разговоры и словно очарованные смотрели на океан и на заходящее солнце, видное через широко-раскрытые ворота форта.
Суровые блокгаузы настороженно глядели на океан и на окружающие горы, сторожа безопасность форта. Часовые неустанно ходили перед воротами. Другие, сидя на верхнем ярусе башен зорко следили за окружающей местностью. Хорошо дисциплинированная охрана форта делала свое дело и сторожила форт, не обращая внимания на шум, громкие возгласы, разговоры и веселье приглашенных гостей. Ротчев, следуя примеру и традиции первых основателей форта и их последователей, дал строжайший наказ ни на секунду не опускать бдительности в охране форта. Память об ужасной резне индейцами всего гарнизона форта Св. Михаила на Аляске, была все еще в его уме. Он много слышал об этой трагедии, когда был в Ново-Архангельске.
Дула сорока пушек стерегли форт со всех сторон четыреугольника форта и готовы были, по тревоге, изрыгать пламя и ядра против атакующих индейцев. К счастью за все двадцать девять лет существования Форта Росс, русским не пришлось применять свою артиллерию. Правда, однажды, когда отношения между русскими и генералом Валлейо в Сономе, были сильно натянутыми, он предложил губернатору Калифорнии прислать ему подкреплений и с этими военными силами предполагал атаковать Форт Росс и выбросить русских в море, потому что они, по его мнению, не имели никакого права занимать форт и жить в Калифорнии. Из этого плана генерала Валлейо ничего не вышло, во первых потому, что форт был хорошо укреплен и вооружен, а кроме того, испанцы попросту не имели достаточно сил в Калифорнии для такой крупной операции. Они едва ли бы смогли достать достаточное количество пушек, даже если бы они поскребли каждую испанскую миссию по всей Калифорнии, чтобы иметь возможность осадить Форт Росс.
Что касается возможности атаки со стороны индейцев, то эта опасность была далекой еще в большей степени, потому что форт был специально построен с таким расчетом, чтобы успешно сопротивляться атакам индейцев. Успех индейцев мог быть только в случае неожиданной атаки. Ротчев предусматривал этот элемент сюрприза и поэтому строго следил за тем, чтобы охрана форта никогда не ослабевала.
Защитникам форта, таким образом, не приходилось пользоваться своими пушками против неприятеля. Но это не значит, что стволы пушек заржавели или покрылись пылью. Люди, приставленные к пушкам, очень рьяно относились к своим обязанностям и, с гордостью, следили за пушками, порученными им. Пушки всегда были ярко начищены и блестели на солнце. Стрелять из пушек, однако, им иногда приходилось, но только в торжественных случаях, по случаю дня тезоименитства царствующих особ или для обмена салютами с приходящими в гавань военными судами.
Ротчев с Еленой, наблюдавшие закат солнца, вдруг заметили какое-то возбуждение у ворот, люди там почему-то забегали, раздались возбужденные голоса и из блокгауза выбежали два часовых с заряженными ружьями, которые настороже стали всматриваться вдаль, стараясь, очевидно, распознать кого-то.
К Ротчеву подошел Николай и, извинившись перед Еленой Павловной, тихо сказал ему:
— Александр Гаврилович, наши часовые заметили группу индейцев, приближающуюся к форту. Прикажете пробить тревогу и запереть ворота?
Ротчев, в изумлении, посмотрел на него:
— Индейцы! Подожди, не волнуй гостей. Пойдем-ка к воротам! Сколько их?
— Только трое, Александр Гаврилович, но, кто знает, может быть они отвлекают внимание, а где-нибудь позади, среди кустов и деревьев прячутся орды их, готовые напасть на нас и разграбить форт. Может-быть, эти трое — разведчики.
— Хорошо, Николай, сбегай-ка на сторожевые посты в блокгаузах и к часовым, скажи чтоб смотрели в оба, особенно в сторону леса, не видно-ли там спрятавшихся индейцев, а я пойду к воротам, поговорю с Ефремом.
Ротчев торопливо пошел к воротам.
— Что тут случилось, Ефрем? — спросил он своего старшего рабочего.
Ефрем скинул с головы свою шапку: