Горничная Ринны, как опытная гончая, бросилась за соперницей.
Приземлившись, Стелла нанесла широкий горизонтальный удар на опережение и тем самым оставила Шарлотте два выхода: либо остановиться и пропустить, либо остановиться и парировать.
«Главное, она остановится, чего я собственно и добиваюсь».
Однако Шарлотта выбрала третий вариант: она воспарила.
Не в прямом смысле, конечно, но и не подпрыгнула. Она создала Итириндзюнку под ногами и как будто побежала по воздуху. Оказавшись над головой Стеллы, она окутала лепестками ногу, грациозно крутанулась и исполнила акс-кик*.
Леватейн летел по горизонтальной дуге, Стелла не успевала поднять его над головой. В самый последний момент она дёрнула левой рукой и приняла удар на плечо, которое пострадало не так сильно, как кисть и локоть.
Плечевая кость хрустнула и переломилась, не выдержав мощнейшего импульса.
— Кх.
— Мой барьер не трескается под вашими ударами. Я могу вытянуть его и превратить в несокрушимый меч или выгнуть и создать прочнейший молот. Поэтому я и меч, и щит моей леди. Понимаете? — с нотками гордости в голосе сказала Шарлотта.
Стелла поморщилась из-за боли в руке. Но одна-две сломанных кости не могли остановить её. Тем более горничная Ринны допустила огромную ошибку: навязала ей контактный бой.
— Платье императрицы!
Жаркое облачение выстрелило языками пламени, перекинулось на ногу Шарлотты и расползлось по всему телу.
Магический огонь обладал особенным свойством: он горел, пока Стелла не отзывала его либо не теряла сознание, либо не умирала.
Враг был обречён. Но...
«Не сработало?!»
Шарлотта не подчинялась общим правилам.
Итириндзюнка надёжно защищал и от огня с электричеством.
Сохраняя спокойствие, горничная оттолкнулась от руки Стеллы, высоко подпрыгнула…
— И позвольте добавить. Я также — ружьё.
…Создала десятки тончайших игл, зажала их между пальцами и метнула в противника.
«Она превратила барьер в сурикэны!.. Чёрт, они же пронзят мою защиту!»
— Яа-а-а-а-а!
Принцесса подняла Леватейн и снова исполнила горизонтальный удар.
Порыв ветра — как при взмахе огромным веером — смел сюрикэны, точно бумажные.
Страшная мощь. Впрочем, чего ещё ожидать от рыцаря А-ранга.
И тут бой повернул в неожиданное русло.
Отражённые иглы не упали на арену, а развернулись и полетели в зрителей.
Итириндзюнка пробил даже магический кокон Стеллы, а обычных людей уложил бы на месте.
— Уа-а-а-а-а! Берегись! Они летят сюда!
— Бегите!
Многие рефлекторно вскочили на ноги и приготовились дать дёру.
— Никому не двигаться! Иначе зацепит! — раздался громкий, не терпящий возражений голос, и зрители застыли.
В турнире участвовали современные маги, наделённые сверхъестественными силами, и, естественно, управляющий комитет подготовил защитные меры, а именно посадил на трибуны опытных рыцарей-магов.
За сектор, куда летели иглы Итириндзюнки, отвечала знаменитый Мировой хронометр — Куроно Сингудзи, рыцарь А-ранга и директриса академии Хагун.
Она бесшумно призвала в левую руку серебристый пистолет Эннойя, направила его на приближающуюся угрозу и…
— Растягивание времени.
…Произвела выстрел.
Лишь один выстрел.
Все иглы сошли с траекторий и попадали.
— А?! Ч-что это было?!
— Это излюбленный приём Мирового хронометра! Она останавливает мгновение, растягивает его и посылает в цель ливень пуль! Да ты глянь ей под ноги!
— О, точно! Там куча гильз!
— Вот это да!
Зрители зааплодировали.
— Ну что сказать, экс-член КОК и третий по силе рыцарь мира в своём истинном виде.
Куроно обернулась и увидела черноволосого парня, который мягко улыбался и хлопал вместе со всеми.
— Ваш взор столь же остёр, как и в годы службы.
— А почему он должен был притупиться? Как будто вы, ученики, даёте нам расслабиться.
К этому моменту парня заметили и Сидзуку с остальными.
— Икки!
— О-онии-сама! Как ты? Как твои раны?
— Все хорошо, Сидзуку. Местный врач подлатал меня.
— Магией, не в капсуле? Ну, мог бы и меня попросить, — надулась Кирико.
— Нет, что ты, Якуси-сан. У тебя матч скоро, я просто не имею права просить тебя о таком, — смущённо ответил Икки и почесал затылок.
Это Кирико считала себя в первую очередь целителем, а потом уже рыцарем, но не Икки. Его потом совесть заела бы за такие растраты чужой силы.
— Онии-сама, а как же Итто Шура? Ты сейчас должен с ног валиться, разве нет?
— Ну, не без этого, но… Я бы всё равно не уснул, ведь тут такой бой.