В полёте мечи разделились ещё на несколько штук и, перевернувшись, воткнулись в арену, словно памятники погибшим солдатам.
К слову, ни один из них не задел Икки.
Никто не понял, зачем Аманэ это сделал, но он сам дал ответ: призвал ещё два клинка и на выдохе кинул их.
Они врезались в другие мечи, те изогнулись и пружинисто отбросили их в разные стороны.
— Мечи Синомии скачут по арене, как мячики в пинболе! Но это же невозможно!
— Возможно, если они будут врезаться в мечи, воткнутые в удачном месте, и удачно отпрыгивать в нужную сторону, — возразила Нэнэ. — Кроме того, они летают не просто так.
— !..
В ту же секунду Лазури отрикошетили точно в Икки.
Парень отмахнулся от них без особого труда, но…
— Не будь таким наивным, Икки-кун! — презрительно засмеялся Аманэ.
Летящие клинки столкнулись с вонзёнными и отразились обратно.
— Кх…
Икки едва-едва увернулся, но они, со свистом промчавшись мимо, опять отрикошетили в него.
— К-как это понимать?! Одни мечи врезаются в другие, торчащие, словно могильные камни, и возвращаются обратно! Снова и снова!
— Ха-ха-ха! Здорово, правда? Пока я продолжаю хотеть пронзить тебя, мои мечи будут преследовать тебя как настоящие гончие псы. И их не станет меньше. А вот больше — запросто!
Аманэ призвал ещё несколько Лазурей и метнул их, запуская новые цепочки отражений.
Теперь Икки противостоял как минимум тридцати бритвенно-острым снарядам. С таким количеством он уже не справился бы.
— Вот моё предсказание: Икки-кун проиграет, даже не коснувшись меня! — хохоча, сказал Аманэ.
По его сигналу мечи дружно полетели в цель.
«Он не уклонится и не отразит их! Это мат!» — возликовал Аманэ.
И…
— Что?!
За считанные мгновения до попадания Икки сорвал рубашку и крутанулся вокруг своей оси, как заправский тореадор, ловко поймав клинки и не позволив им разлететься.
«И только то?» — усмехнулся он, выдохнул и стремительно сократил дистанцию.
— ?!
Ошеломлённый Аманэ не успел отшатнуться и пропустил удар.
— Похоже, прорицатель из тебя никудышный, — спокойно сказал Икки.
Пусть из пореза на щеке не выкатилось ни капли крови, важен сам факт: Интэцу дотянулся до Аманэ.
Синомия обомлел и забыл даже съязвить в ответ.
«Не может быть! Он задел меня! Как такое возможно?!»
Не давая ему опомниться, Икки схватил один из мечей Лазури во вторую руку, переключившись на двухклинковый стиль, смял слабую оборону шквалом ударов и рубанул по сонной артерии.
Девайсы свистнули и рассекли кожу на шее. На этот раз потекла тоненькая струйка крови, то есть рана вышла заметно глубже.
«Снова!.. Но почему? У меня же есть Безымянная слава! По мне просто не должны попадать!»
Аманэ побледнел, от его насмешливой ухмылочки не осталось и следа. Им завладел страх.
По непонятной причине Икки медленно, но верно приближался к тому, чтобы оборвать его жизнь.
— Черт! — выругался Аманэ и ушёл в глухую оборону, молясь богине… нет, не о победе или удачном ударе, а чтобы его самого не ранили.
Но яростный натиск Икки только усилился.
— Участники как будто поменялись ролями! Куроганэ мастерски расправился с дистанционной атакой и напал в ответ! А Злой рок как будто растерял свою дьявольскую удачу! Он только защищается!
Икки уверенно шагал вперёд и мощно бил, высекая искры из мечей.
Он снова окунулся в свою стихию.
Тут же изумился не только Аманэ, но и Сидзуку.
— Как?.. Ведь Безымянная слава — это мощнейшая причинно-следственная способность! Настоящий взлом реальности! Она даже меня заставила ошибаться: неудачно наступать, поскальзываться, неправильно просчитывать заклинания! Как онии-сама избегает её воздействия?!
— Ты не права, Куроганэ, — сказала Куроно.
— В чём?
— Вмешательство Аманэ работает без сбоев, и твой брат тоже ошибается. Вермилион, наверное, видит это, да?
— Ага, — кивнула Стелла и дрожащим от восхищения и зависти голосом добавила. — Какой же Икки всё-таки крутой!
— Да о чём вы?
— Можно сказать, Куроганэ принимает атаку Безымянной славы в лоб. Если бы ты смотрела внимательно, то заметила бы, что он уже трижды вываливался из атакующей стойки. Но вместо того чтобы падать, он мгновенно подключает другие группы мышц и оптимально распределяет запредельную нагрузку, превращая неудачные шаги в круговые удары. Короче говоря, Куроганэ ошибается и за доли секунды исправляется.
— Но как такое возможно?! Он же не знает, где и когда ошибётся!
— Конечно, это невозможно. Безымянная слава работает намного быстрее, чем человек успевает отреагировать. Твоему брату помогает особое состояние. Оно называется «единение с мечом». Первым его познал один известный мечник на закате жизни. Это глубочайший уровень единения меча, тела и души. Его может достичь только тот, кто тренировался всю жизнь и неоднократно оказывался на на пороге гибели. Когда мечник входит в это состояние, его клинок как будто обретает собственную волю и разит врага быстрее мысли. Душа и тело, миллионы раз повторявшие одни и те же связки ударов, замечают изменения окружающей среды без участия мозга и сами подстраиваются под них. Что мы, собственно, и видим. Сколько бы Куроганэ ни ошибался, он тут же восстанавливается.