1. Главная
  2. Книги
  3. Старк Джерри
  4. Сага о Брисингамене
  5. Страница 13
Выбрать главу
ем Оди­на по Де­вяти Ми­рам. По­том Фрейю оча­ровал смер­тный пок­лонник От­тар, до­ныне оби­та­ющий в ее чер­то­гах в шку­ре ог­ромно­го ка­бана Хиль­дис­ви­ни. Ког­да же бо­гиня ре­шила на­ведать­ся в Ль­ёсаль­фа­хейм, в Ас­гарде по­няли, что уви­дят ее вновь не ско­ро. Ло­ки пред­ла­гал всем же­ла­ющим по­бить­ся об зак­лад: вер­нется Фрейя с жи­вым гос­тинцем в по­доле или все-та­ки пос­тесня­ет­ся та­щить в Ас­гард ору­щий бла­гим ма­том по­даро­чек от аль­вов? Фрей­ру, ее бра­ту, опять приш­лось со­бирать­ся в по­ход за за­гуляв­шей сес­три­цей. К то­му вре­мени Фрейя так про­ник­лась сво­бод­ны­ми нра­вами аль­вов, что уго­вори­ла бра­та ос­тать­ся вмес­те с ней - и жи­ли они от­нюдь не как брат и сес­тра, но как муж и же­на. Их счас­тли­вое бы­тие кон­чи­лось вмес­те с ви­зитом в Аль­фхейм мрач­но­го То­ра, при­волок­ше­го па­роч­ку ув­лёкших­ся ва­нов об­ратно. Бы­ло мно­го кри­ков, слез, уг­роз и об­ви­нений, Фрейя кля­лась стать серь­ез­нее и пом­нить хо­тя бы о чес­ти сво­его ро­да - но бла­гих на­мере­ний дос­та­ло не­надол­го. Вок­руг прек­расной бо­гини опять зак­ру­жил­ся пес­трый хо­ровод дру­зей и при­яте­лей - мид­гар­дцы, ва­ны, асы и свет­лые аль­вы, всех не упом­нишь и не пе­речис­лишь. Прав­да, Фрейя ста­ла ос­то­рож­нее и с по­лич­ным боль­ше не по­пада­лась. Од­на­ко ее ре­пута­ция в Ас­гарде так и ос­та­лась под­мо­чен­ной и слег­ка двус­мыслен­ной. Осо­бен­но пос­ле то­го, как сто­роной вы­яс­ни­лось: Ло­ки мо­жет счи­тать се­бя вы­иг­равшим в том да­веш­нем спо­ре. Фрейя при­жила в Аль­фа­хей­ме не­весть от ко­го до­чур­ку, а ког­да той стук­ну­ло шес­тнад­цать, вып­ро­сила у Оди­на раз­ре­шение при­вес­ти оча­рова­тель­ное ди­тя по име­ни Хнос-Дра­гоцен­ность в Ас­гард. Зла­токуд­рая дочь от­ли­чалась столь же жиз­не­радос­тным нра­вом, что и мать, не­мед­ля об­за­велась пок­лонни­ками и ве­ро­ят­ны­ми же­ниха­ми, и Фрейе приш­лось уп­ря­тать до­чур­ку под за­мок. Да­бы Хнос сво­им неж­ным ще­бета­ни­ем не сма­нива­ла у ма­тери воз­ды­хате­лей. - Ра­татоск! - гла­зас­тая Фул­ла пер­вой за­мети­ла обо­рот­ня в ма­лин­ни­ке и ра­дос­тно взмах­ну­ла ру­кой. - Смот­ри­те, Ра­татоск приш­ла! - Ми­лая Ра­татоск! Иди к нам! - на­пере­бой при­нялись за­зывать да­мы. На сто­ле не­мед­ля по­яви­лась кор­зинка с оре­хами и це­лое блю­до кор­жи­ков в ме­ду. Вид­но, асиньи до­нель­зя сос­ку­чились по но­вос­тям из Де­вяти Ми­ров. Бел­ка выб­ра­лась из кус­тов, взбе­жала по сту­пень­кам и усе­лась, рас­пу­шив хвост. Щел­кну­ла над­ку­шен­ным оре­хом, из-под рез­цов по­лете­ли скор­лупки. Де­вы тер­пе­ливо жда­ли, пе­рес­ме­ива­ясь в рас­ши­тые жем­чу­гом ру­кава плать­ев и вы­жида­юще смот­ря на вес­тни­цу бо­гов. Уто­лив го­лод, Ра­татоск за­гово­рила. Ее слу­шатель­ниц ни­чуть не вол­но­вали рат­ные под­ви­ги и чис­ло уби­тых ге­ро­ями трол­лей, тор­го­вые сог­ла­шения и во­ен­ные со­юзы. Фрейе и ее под­ру­гам хо­телось знать, чьи судь­бы сош­лись во­еди­но, а чьи сер­дца раз­би­лись. У ко­го на­роди­лись де­ти, кто удач­но вы­шел за­муж, а кто ра­зошел­ся, ре­шив на­чать жизнь за­ново. Ко­го соб­лазни­ли, ко­го от­вер­гли, кто бе­жал от во­ли ро­дите­лей, а кто сми­рил­ся и об­рел счастье. Ко­го ода­рили зла­тым вен­цом, а ко­го - се­реб­ря­ными под­веска­ми... - Еще слы­хала я, что в Свар­таль­фхей­ме, в са­мом сер­дце Се­рых гор, из-под дверг­ских мо­лотов ско­ро явит­ся див­ной кра­сы оже­релье, ко­ему не сы­щет­ся рав­ных в ми­ре, - раз­ли­валась Ра­татоск. - Оно прек­раснее ве­чер­ней за­ри и мор­ской гла­ди пе­ред за­катом, зе­ленее ве­сен­ней тра­вы и свер­ка­ет яр­че, чем ут­ренняя ро­са... - Ах! - вос­хи­щен­ным хо­ром вздох­ну­ли Идунн и Гевь­он, на чей шее мер­ца­ла ис­корка­ми тя­желая зо­лотая лун­ни­ца с яхон­та­ми. - Ночью от не­го ис­хо­дит свет, по­доб­ный лун­но­му, а днем - си­яние, зат­ме­ва­ющее сол­нце, - на Ра­татоск сни­зош­ло вдох­но­вение. - Оно при­тяги­ва­ет взо­ры и ра­ду­ет глаз, ос­лепля­ет ты­сячью не­бес­ных звезд и... - Ми­лая Ра­татоск, - пе­реби­ла обо­рот­ня Фрейя. Меж тон­ких, иде­аль­но ров­ных бро­вей бо­гини про­лег­ла ед­ва за­мет­ная мор­щинка, - всем ве­домо, как вы­соко под­горные кар­ли­ки це­нят из­де­лия сво­их рук. Ска­жи, не слы­хала ли ты о це­не, ко­торую они на­мере­ны зап­ро­сить за это сок­ро­вище? Или они соз­да­ют его для ко­го-то? Хо­тела б я знать имя счас­тли­вицы, в ру­ки ко­торой вло­жат сей уди­витель­ный дар! - И проз­ви­ще то­го, кто спо­собен столь щед­ро ода­рить свою под­ру­гу, - на ред­кость вов­ре­мя вста­вила Идунн. Бел­ка-обо­ротень мно­гоз­на­читель­но приж­му­рилась: - Это мне в точ­ности не­ведо­мо... - Ми­лая Ра­татоск, от­крой нам хо­тя бы то, о чем ты до­гады­ва­ешь­ся! - в че­тыре го­лоса воз­зва­ли ас­гард­ские де­вы. Ра­татоск как на­яву ви­дела прек­расные ук­ра­шения, сот­канные вос­па­лен­ным жен­ским во­об­ра­жени­ем, ви­дела, как каж­дая из под­руг при­меря­ет дра­гоцен­ный убор, и слы­шала не да­ющий им по­коя воп­рос: «Мо­жет, оно пред­назна­чено мне? Вдруг слу­чит­ся та­кое чу­до, и оно дос­та­нет­ся имен­но мне?» - Обе­ща­ем, мы ни­кому не ска­жем ни сло­ва! Кля­нем­ся, бу­дем не­мы, как над­гро­бие Ими­ра! Толь­ко на­мек­ни! - Стран­ная весть до­лете­ла до мо­их ушей, - Ра­татоск по­шеве­лила сво­ими за­меча­тель­ны­ми уша­ми с кис­точка­ми на кон­цах. - Яко­бы при­ез­жал в Се­рые го­ры стран­ник име­нем Хар­бард, вел дол­гие бе­седы с двер­гом из ко­лена Бри­син­гов... и по­минал в тех бе­седах не­кую де­ву Грид. - Грид? - удив­ленно пе­рес­про­сила Фул­ла. - Грид-ве­ликан­ша, что не­дав­но ро­дила сы­на от не­ведо­мого от­ца? Но за­чем бы... Идунн дер­ну­ла под­ру­гу за ру­кав, прер­вав на по­лус­ло­ве и за­шипев ей на ухо. Алые губ­ки Фул­лы ок­ругли­лись в изум­ленном и по­нима­ющем «О!». Раз­дра­жен­ная мор­щинка на ли­ке Фрейи ста­ла глуб­же и вы­рази­тель­нее. Обо­ротень сде­лала вид, яко­бы ров­ным сче­том ни­чего не за­меча­ет: - Но сей слух ка­жет­ся мне под­гнив­шим, как орех, це­лую зи­му про­валяв­ший­ся под сне­гом. Я бы не ста­ла до­верять ему. Мо­гу ли я за­дер­жать­ся в тво­их са­дах, доб­рая к гос­тям Фрейя? - Ко­неч­но, - рас­се­ян­но кив­ну­ла бо­гиня. - Ос­та­вай­ся в Фоль­кван­ге, сколь­ко по­жела­ешь, ми­лая Ра­татоск. Мой дом - твой дом. Се­мя па­ло на бла­годат­ную поч­ву. Оно пус­ти­ло кор­ни и об­за­велось стеб­лем, на ко­тором рас­пустил­ся бла­го­уха­ющий ядо­витый цве­ток. Под­ру­ги Фрейи на­пере­бой об­сужда­ли но­вос­ти из Свар­таль­фхей­ма, но са­ма бо­гиня, как за­мети­ла Ра­татоск, в ско­ром вре­мени ос­та­вила их. Грев­ша­яся на сол­нышке бел­ка-обо­ротень ле­ниво по­дума­ла, не прос­ле­дить ли за ней, но ре­шила не тро­гать­ся с мес­та. Она вес­тни­ца и со­бира­тель слу­хов, а не сог­ля­датай. Ку­да бы ни пош­ла Фрейя и с кем бы ни за­гово­рила, Ра­татоск все еди­но вско­ре об этом уз­на­ет. Прек­расная Фрейя пре­быва­ла в ярос­ти. Она и рань­ше до­гады­валась, что не поль­зу­ет­ся в Ас­гарде осо­бым ува­жени­ем, но это бы­ло уже че­рес­чур. Да­же Ра­татоск-сплет­ни­ца, не­бось, в ду­ше по­теша­ет­ся над ней. Ка­кая-то Грид, ве­ликан­ша, ёту­ново се­мя, бе­зоб­разная, как гор­ный тролль, что ни сту­пить, ни мол­вить тол­ком не уме­ет - и по­лучит в дар прек­расней­шее из ук­ра­шений! И все по­чему? Да по­тому, что из прог­нивше­го чре­ва Грид на свет вы­полз от­прыск муж­ско­го по­ла! Все, все зна­ют, кто был его от­цом! Зна­ют, да по­мал­ки­ва­ют, хи­хикая ук­радкой, мер­завцы дву­лич­ные. А она ока­залась не столь ве­зуча, она ро­дила дочь. Дочь, до сих пор не приз­нанную от­цом - по­тому что пре­муд­рый од­ногла­зый стер­вец, ух­мы­ля­ясь и гля­дя ей в гла­за, за­явил: мол, он сов­сем не уве­рен в сво­ем от­цовс­тве. Фрейя так вет­ре­на и пе­ремен­чи­ва. Се­год­ня об­ни­ма­ет од­но­го, зав­тра лас­ка­ет дру­гого, в пос­тель уля­жет­ся с треть­им и зап­росто уве­рит чет­верто­го в том, что имен­но он и есть меч­та всей ее жиз­ни. Нет, он не приз­на­ет Хнос. Пусть де­ва по­камест ос­та­нет­ся бе­зот­чей до­чур­кой прек­расной Фрейи. За­чем ей отец, с та­кой-то ма­терью? - По­чему? - Фрейя хо­тела раз­ры­дать­ся, но вов­ре­мя спох­ва­тилась: от слез ве­ки рас­пухнут, а ли­цо пок­расне­ет. Луч­ше стис­нуть зу­бы и кре­пить­ся. Ни­како­го пла­ча. Она возь­мет се­бя в ру­ки, она бу­дет силь­ной. Силь­ной, ёту­ны вас всех раз­де­ри! На вся­кий слу­чай Фрейя вы­тер­ла су­хие гла­за, по­доб­ра­ла юб­ки и ре­шитель­но за­шага­ла вниз по скло­ну хол­ма. Вы­сокая тра­ва цеп­ля­лась за по­дол, с лег­ким шо­рохом взле­тали на­пуган­ные ею ба­боч­ки и пти­цы. По­жалуй, ред­ко кто в Де­вяти Ми­рах мог пох­ва­лить­ся тем, что ви­дел бес­печную и жиз­не­радос­тную Фрейю та­кой - су­ровой и сос­ре­дото­чен­ной, ров­но во­ин пе­ред бо­ем. Бо­гиня нап­равля­лась в Ин­гви­хёльм, чер­то­ги, при­над­ле­жащие ее лю­бимо­му брат­цу, ее от­ра­жению в тем­ной глад­кой во­де - Фрей­ру. Не сом­не­ва­ясь, что зас­та­нет там оче­ред­ную пи­руш­ку. Хва­ла всем бо­гам, за сто­лом Фрей­ра хо­тя бы не при­нято про­ламы­вать че­репа со­бесед­ни­кам, ме­тать то­поры в по­толоч­ную бал­ку, орать во всю глот­ку бо­евые пес­ни и спо­рить о том, кто ко­го пе­репь­ет. Сю­да схо­дят­ся лю­бите­ли спо­кой­ных зас­толь­ных бе­сед и мас­те­ра спле­тения кен­нингов. Да­же бо­гиня мо­жет спо­кой­но п
~ 13 ~