й, действуя по всей тонкой науке ваниарского обольщения. От вдумчивых расспросов о делах и наследниках Альфригг слегка размяк, перестал таращиться злобным филином, и осведомился, какой счастливый случай привел прекраснейшую Фрейю в Серые горы. - Мой друг, имя которого слишком известно, чтобы лишний раз называть его, просил меня наведаться в дом почтенного семейства Брисинг, - осторожно начала Фрейя. - Поручив своими глазами удостовериться в том, что заказанная им вещь столь же хороша в действительности, как была прекрасна в его воображении. - Ваш друг испытывает сомнения в моем слове? - нахмурился ювелир. - О, разумеется, нет! - спохватилась Фрейя. - Как можно сомневаться в словах двергского мастера? Он просто... Фрейя замялась. Укрывавшийся в складках платья богини кот-Локи боднул ее головой, подсказывая, и Фрейя вновь обрела дар речи: - Мой друг говорит, лишь женщина сможет по достоинству оценить подарок для другой женщины. Мол, мужчина при взгляде на драгоценность сразу же быстренько подсчитывает, во сколько обойдется покупка. А затем начинает прикидывать возможную выручку от проданных россыпью камней и переплавленной оправы. Женщине не важна стоимость украшения, она способна узреть истинную красоту, сотворенную искусным мастером, и оценить ее по достоинству. Подействовало. Польщенный дверг огладил украшенную жемчужными нитями бороду: - Обычно мы никому не показываем неоконченных вещей, но, думаю, на сей раз можно сделать исключение. Раз уж твой друг так просит. При непременном условии, что прекраснейшая не поведает никому об увиденном. - Конечно же, - согласилась Фрейя и украдкой вздохнула. Братец ошибся. Не ей, но другой предназначено это сокровище, иначе дверг ни за что бы не поддался на ее уговоры. Уродливой великанше с корявым ликом и толстыми, как стволы вековых сосен, ногами. - Я буду нема, как рыба. - Ты обещала, достойная Фрейя, - дверг поднялся, зашагав к маленькой дверце, почти незаметной на фоне ярких фресок. Фрейе пришлось пригнуться, чтобы не удариться лбом о низкую притолоку. Следом за женщиной серой тенью шмыгнул кот. Альфригг провел их узким коридором, они спустились по длинной узкой лестнице и свернули под тяжелую зарешеченную арку. Дверг остановился, быстро и легко прикоснувшись в определенном порядке к плоским камням в облицовке. Решетка беззвучно поднялась, гости вошли в мастерскую ювелира. Изумленно оглядывавшаяся Фрейя решила, что угодила во владения первозданного хаоса. Множество развешанных по стенам и разложенных на широких верстаках инструментов, поблескивающих железом и начищенной медью, маленький пыхтящий горн, в недрах которого багрово тлеют угли. Выстроившиеся вдоль стен бесконечные сундуки, шкатулки, ящики и плетеные короба, полки с книгами. Под ногами скрипят какие-то камешки, разбросаны обрезки крученой проволоки, неудачные отливки, разбитые куски глиняных форм для литья и почему-то белесые щепки. Затаив дыхание, Фрейя шла за хозяином, стараясь ни на что не наступить и не задеть ничего подолом платья. Прижавший уши кот трусил за ней, зыркая по сторонам сузившимися глазами. Ожерелье, о котором гуляло столько слухов, мирно покоилось в большой шкатулке, обтянутой изнутри гладким черным атласом. Фрейя взглянула на него - и не смогла отвести глаз. Захлебнулась мучительно сладким осознанием того, что эта ажурная, беззвучно поющая красота никогда не будет принадлежать ей. Ее кожа никогда не ощутит ласкающе-прохладного прикосновения золотых звеньев ожерелья, ее дыхание не оживит радужный блеск его камней. Оно было прекрасно, нет, оно было воистину совершенно. Ожерелье впитало в себя все краски мира, зелень трав и блеск воды, ярость языков пламени и надежность камня. Легкое и изысканное, сгустком звездного огня оно покойно дремало на своем ложе, ожидая первого прикосновения законной владелицы. Не удержавшись, Локи бочком запрыгнул на стол и подошел ближе. Переливы ослепительного золота на черном фоне манили к себе, завораживая. Неудивительно, что Фрейя обратилась в каменный столп. Локи и сам бы не отказался завладеть таким сокровищем. Если убрать нижнюю подвеску, двергское украшение вполне подойдет для мужчины. - Оно... оно такое... - беззвучно простонала богиня. Альфригг топтался рядом, переводя острый взгляд с ожерелья на взволнованную асгардскую красотку. Было трудно определить, что кажется двергу более привлекательным - украшение или женщина. - О, как же оно великолепно... Как ослепительно... - она робко протянула дрожащую руку, но не решилась даже пальцем дотронуться до золотых бусин и полыхающих внутренним огнем каменьев. - Мастер Альфригг, вы сотворили самую прекрасную вещь в Девяти Мирах. Есть ли у него имя? У него непременно должно быть собственное имя, звучное и гордое, с которым оно останется в веках... - Покамест оно безымянно, - признался дверг. - Достойное прозвище ему дарует законный владелец, а мы - лишь создатели. - Будь оно моим, я назвала бы его Брисингаменом, - прошептала Фрейя. - Оно стало бы гордостью дома Брисинг. Сверкающей вершиной вашего мастерства, путеводной звездой в ночи и ясным солнцем, согревающим все живое... - богиня медленно опустила ресницы, словно испытывая невыносимое страдание от того, что вынуждена хотя бы на миг оторваться от созерцания блистающих узоров. - Досточтимый Альфригг... продайте его мне! Дверг озадаченно кашлянул. - При всем уважении к прекраснейшей из прекрасных... Милая Фрейя, я вынужден ответить отказом. - Но почему? - умоляющим взглядом Фрейи можно было плавить черное железо и мужские сердца. Она склонилась к невысокому двергу, явив его взору вздымающиеся груди в вырезе тесного корсажа. Локи мысленно хмыкнул, споря сам с собой - устоит мастер против божественного натиска или падет сраженным? - Благородная Фрейя, - басивший Альфригг неожиданно дал петуха, точно юнец в пору становления мужчиной. - Поймите же меня. Есть законы. Есть традиции. От начала времен дверги Свартальфхейма не нарушали данного слова. Наша репутация известна всем Девяти Мирам. Короли и принцы идут к нам, чтобы мы выковали для них мечи и короны. Покупатель всегда получает то, что заказал, и именно в тот срок, который назван нами. Как я смогу глядеть в глаза родным, соотечественникам и своему королю, если зашуршит ядовитый слух, якобы Альфригг Брисинг передал заказ в чужие руки? - Я знаю ваши законы и чту их, - не отступала подученная Локи Фрейя. - Вы изготовляете вещи на продажу. Продаете творения рук своих к вящей славе народа двергов. Вещь может быть куплена тем, кто предложит больше. Сколько золота сулил вам тот, что приезжал в Серые горы? Знаю, он скареден и скуп, а я - я дам вдвое против его цены. Втрое. Вдесятеро! - Мы не настолько бедны, чтобы кидаться за каждой брошенной монеткой, - чуть заметно улыбнулся Альфригг. - Милая Фрейя, дело вовсе не в мешках золота... Мы заключили договор, расписались в его исполнении, я дал слово... - Слово торговца переменчиво, - перебила Фрейя. - И вы его хозяин, почтеннейший Альфригг. Как дали, так и взяли обратно. - Так дела не делаются, - посерьезнел дверг. Взмахом короткопалой руки он захлопнул шкатулку с ожерельем. В мастерской словно бы задули все свечи, сурово напомнив гостям с поверхности о том, какая толща камней, земли, слоев гранита и песка отделает их от привычного солнечного мира. Павшая тьма объяла Фрейю. Разлученная с прекраснейшим из ожерелий, богиня горько разрыдалась. Как обычная смертная девица, безжалостно и несправедливо обманутая мужчиной, которому она доверяла. Альфригг поднял мохнатую бровь, не спеша с утешениями и извинениями. Всем ведомо женское коварство и то, с какой легкостью женщины обращают свою слабость в безжалостно разящее оружие. Фрейя плакала, позабыв прикрыть лицо рукавом. Слезы прокладывали влажные дорожки на нежных щеках, скатывались к подбородку, собираясь в большую дрожащую каплю. Сорвавшись, капля полетела вниз - но не разбилась крохотной звездообразной лужицей влаги, а звонко отскочила от каменных плит, ударившись о юфтевый сапог дверга. Донельзя удивленный, тот наклонился, прищурившись и подслеповато высматривая странную слезу сквозь хрус