нется с насиженного места, наврав разгневанному Одину с три короба. А может, дверги по доброте душевной предложат ему купить другое ожерелье. Поплоше, зато за треть цены и с совершенно бесплатной шкатулочкой для хранения впридачу. Если Локи чего-нибудь хотел, он этого добивался. Всего-то делов - выследить Одина, когда тот оседлает Слейпнира и отправится на прогулку по мирам. Одноглазый царь Асгарда вряд ли обратит внимание на маленькую мушку, присевшую на вислый край его потрепанной шляпы. Заклятие для превращения в муху входило в число самых удачных, придуманных Локи. Однако сил на сотворение и поддержание чар уходило немало, а самое досадное - потом несколько дней чародея зверски тошнило, мир перед глазами неудержимо распадался на множество крохотных осколков и постоянно тянуло на сладкое. Но ради такого случая Локи охотно согласился пожертвовать своим драгоценным здоровьем. В назначенный день странник по имени Харбард выбрался из седла перед воротами княжества Серых гор и с достоинством прошествовал под тяжелую сводчатую арку. Гостя сопроводили к владениям рода Брисинг, знакомый дверг-прислужник распахнул дверь. На сей раз - не уточняя имени гостя и не ссылаясь на то, что почтенный мастер Альфригг занят. И Альфригга дожидаться не пришлось. Харбард едва успел опуститься на скамью, как мастер-ювелир вынырнул из низкой дверцы. Борода топорщится, вид сосредоточенный и деловитый, в руках небольшой кожаный мешочек, под мышкой толстая книга в сафьяновом переплете. Первым делом, поприветствовав гостя, дверг вытряхнул на стол содержимое мешочка. Один удивленно заломил бровь, признав собственные подношения семье Брисинг, плату за заказанное ожерелье. Пара браслетов, охотничий нож, перстень, костяные амулеты и часть драгоценных камней. - Достопочтенный Альфригг?.. Дверг бухнул на стол книгу, раскрыл, переворошил пергаментные листы. - Досточтимый Харбард. К величайшему сожалению и прискорбию семейства Брисинг мы вынуждены отказаться от предоставления вам уговоренной услуги, - на одном дыхании выговорил мастер. - В согласии с причинами, обусловленными статьями пятой, восьмой и двенадцатой настоящего договора, каковы: непредвиденное стечение внешних обстоятельств, несоответствие предоставленного заказчиком материала сущности изготовляемого изделия и невозможность продолжения работ в связи с душевным разладом мастера-изготовителя. Мы готовы возместить причиненный ущерб из средств семьи - как только будет произведен окончательный расчет с учетом затраченного времени и средств, и возвращаем ваш первоначальный вклад. Дом Брисинг благодарит вас за то, что вы обратились к нему. Счастливого пути, досточтимый Харбард, - произнеся свою краткую речь, дверг повернулся к Одину спиной и устремился к спасительной дверце. - Достопочтенный Альфригг, - Один лишь слегка повысил голос, однако по маленькому чертогу испуганно шарахнулось невесть откуда взявшееся эхо. Удрученный дверг вернулся к столу. - Мы не в силах исполнить ваш заказ, - мрачно подытожил он. - Когда мастер Двалин начал работу над ожерельем, на него обрушились дурные знамения. В горне затухло пламя. Отливки вышли с трещинами, и нам пришлось уничтожить их. Выбранные для огранки самоцветы оказались не чистой воды и с пузырьками воздуха, при шлифовке они раскололись. Дверги приучены доверять предостережениям рока. Мастер Двалин счел нынешнее время крайне неподходящим для изготовления ожерелья. Мы готовы повторить попытку через год. Или через два. Но не сейчас. Понимаю, вам требовался дар для вашей дамы. Дом Брисинг готов совершенно безвозмездно предложить вам, как нашему постоянному покупателю, достойную замену. Не менее прекрасную и совершенно готовую. - Я рассчитывал вернуться домой с той вещью, о которой мы договаривались. Не с какой-то криворукой поделкой начинающего юнца, завалявшейся в ваших сундуках! - нахмурился Один. - Да даже изделия наших детей и подмастерьев многократно превосходят лучшие из лучших творений асгардских кузнецов! - оскорбленно заявил Альфригг. - Однако ж впервые на моей памяти вы решаетесь расторгнуть сделку, - правитель Асгарда не злился, он искренне недоумевал. Дверги никогда не отступали от данного слова. Потомки великана Имира и дети великого короля-под-горой Модсогнира всегда исполняли то, за что брались. Один решил зайти с другой стороны. Не нахрапом и визгливым возмущением торгаша, обсчитанного на рынке, но рассудительностью и пониманием: - Досточтимый мастер Альфригг. Мы уже невесть сколько лет знаем друг друга. Ваш дом всегда был дружественен Асгарду. Украшения и оружие работы мастеров из семьи Брисинг носят мои близкие и мои друзья. Когда мне понадобился достойный дар для правителя Ванахейма, я пришел не к кому-нибудь, но именно к вам. Семья Брисинг заслужила мое уважение и признательность, и мне горестно получить столь резкий и необъяснимый отказ. Это же просто ожерелье. Девичья забава. Не зачарованный клинок, не шлем, не доспех, не кинжал. Низка золотых бусин и пригоршня цветных камешков! На скулах дверга перекатывались каменной твердости желваки. Альфриггу явно имелось, что сказать асгардскому богу, но неведомая причина вынуждала карлика хранить молчание. - Мастер Альфригг, мне ведома высокая цена репутации, - Одину была прекрасно известна поговорка о железе, что плавится и куется, пока оно горячо, - и то, с какой легкостью можно опорочить самое доброе имя. Мы же не хотим, чтобы Девять Миров начали шептаться о семье Брисинг, обманывающей доверчивых заказчиков? Белка Рататоск шустро скачет по ветвям, но дурная молва опережает даже вестницу богов. - Брисинги никогда никого не обманывали, - проскрежетал ювелирных дел мастер. - Тогда где мое ожерелье? - протянул руку Один. - Где оно, Альфригг? Неужто пара скверных совпадений и неудач перевесили многолетнюю дружбу с Асгардом? - Нет у меня ожерелья, - буркнул Альфригг. - Повторяю еще разок, из моего рта в твои уши. Да, одно неблагоприятное знамение ничего бы не изменило. Но три подряд - верный знак того, что железу, огню и камню неугодна задумка мастера. Да, мы могли бы пойти против воли судьбы и завершить работу. Ты готов собственными руками вручить своей женщине веревку, на которой она повесится? Эта вещь стала бы потаенным злом, змеей в траве, кинжалом за пазухой и отравленным медом. Дом Брисинг несет ответственность перед своими заказчиками. Мы не можем допустить, чтобы изделие наших рук было запятнано тьмой! - на мгновение дверг почти уверовал в собственную высокопарную чепуху. Один встал, смурнея ликом. Поправил съехавшую набок видавшую виды шляпу с обвисшими и порванными полями. Альфригг попытался убедить себя, что ему ничего не грозит. Никто, даже царь Асгарда, не рискнет объявлять войну Свартальфхейму из-за одного ожерелья. Это чистой воды безумие. Один побушует и уйдет несолоно хлебавши. Хорошо бы еще Фрейе достало ума не бегать по Девяти Мирам, хвастаясь новой побрякушкой, а хранить сокровище под замком. Когда все уляжется и позабудется, прекрасная богиня сможет сколько угодно красоваться перед воздыхателями. - Ты опечалил меня, Альфригг, сын Аурванга из дома Брисинг, - сухо и холодно процедил Один, как выплюнул сквозь зубы ядовитое проклятие-нид. - Не такой мыслилась мне наша встреча. Что ж, если ты отшвырнул за ненадобностью все хорошее, что было промеж нами, дело твое. Но не рассчитывай более, что я или кто-то из моих сородичей переступят порог твоего дома и попросят тебя явить им свое искусство, - он гулко стукнул посохом об пол, провозгласив: - Нет более дружбы между домом Одина и родом Брисинг! Не будет удачи хозяевам этого дома и их потомкам до конца времен, ибо слово мое твердо и крепко! Пламя свечей на столе взвилось и опало. Змеей зашипел огонь в камине, вспыхнули и погасли угли в жаровне. Где-то в дальних внутренних покоях скрежетнул могучий горн, в мановение ока покрывшийся чешуей ржавой окалины. Загремев, сорвался со стены боевой щит с гербом дома Брисинг. Без видимых причин упала со стола и разлетелась осколками любимая кружка Альфригга. В кухнях под оханья