ился. Мастер-ювелир знал цену себе и своему искусству, и цена та была велика. А то, что к нему наведался бог асов... ну что ж, поработаем на бога, не впервой. Двергская традиция не позволяла немедля заводить разговор о делах. Требовалось проявить вежество, заинтересованно расспросив хозяина о том, как поживает его семейство, что новенького произошло в княжестве и для чего, по его просвещенному мнению, горят на небе ясные звездочки. Обсудили дела семейные, пожаловавшись друг другу на жен, тещ, отпрысков и родственников. Поговорили о новой золотоносной шахте в Серых горах, и о забредшем недавно в Свартальфхейм большом ётунском отряде, получившем от двергов достойный отпор. Перемолвились о последних новостях из Ванахейма и об огненном великане Сурте. По слухам, тот затеял совершить дерзкую вылазку к Хвельгельмиру, источнику Миров. Поглядеть, бьет ли еще чародейский родник. Сочтя наконец приличия соблюденными, а гостя - в достаточной степени замученным, дверг смилостивился: - Так чем семейство Брисинг может помочь уважаемому Харбарду? - Мне нужен подарок... - начал Один. - Для мужчины, женщины? - немедля уточнил Альфригг. - Для женщины... - Юной девы, зрелой, в летах?.. - Пожалуй, что зрелой, - рассудил Всеотец. - Вещь предназначена для дара в честь свадьбы, развода, памятной даты, ради выкупа, к рождению ребенка, для впечатления, ради увеличения богатства дамы и ее семьи, ради пожертвования богам? - привычно затарахтел дверг. Один поразмыслил. - В честь памятной даты, - рассудил он. Альфригг просеменил к шкафам, в задумчивости провел пальцем по парчовым и кожаным корешкам, сияющим золотыми узорами, и решительно вытащил один из фолиантов. Распахнул перед заказчиком: - Здесь собраны наши изделия подобного толка. Может, что приглянется? Один переворошил страницы. Отличный пергамент, белый, почти без желтоватого отлива. Яркими красками, во всех подробностях были изображены женские украшения - кольца, серьги, пояса, фибулы, ожерелья простые и сложные, лунницы, мониста, венцы, диадемы. От пестрого, сверкающего многообразия рябило в глазах. Пролистнув десятка три страниц, Один задумчиво прищурился и ткнул длинным узловатым пальцем в рисунок: - Вот. Мне представлялось нечто подобное. - Отменный выбор, почтенный Харбард, - одобрил мастер. - Отменный. Ваша дама останется довольна. Золотое ожерелье лунным полумесяцем загадочно сияло на фоне ночного неба. Оно состояло из сотен крохотных бусинок, между которыми были искусно вкраплены драгоценные камни и фигурки скачущих коней. Посередке расправляла крылья сказочная птица, под ней распустил лепестки цветок-подвеска сложного плетения. Любая женщина, будь то богиня или смертная, не раздумывая, отдала бы душу за право владеть такой красотой. - Но есть одна сложность... - начал Один. - С подарками женщинам всегда возникают сложности, - бодро откликнулся дверг. - Я догадываюсь, в чем суть вашей. Вещица должна быть зачарована, так? - Так, - согласился Один. - Можно устроить. На что станем чаровать - на красу неземную али на влечение сердечное к тому, кто дар преподнесет? Царю асов, как наяву, представилась Фригг. Верная и преданная. С умом, точно разящий клинок. Черные волосы, острый нос, темная кожа. Фригг похожа на галку или ворону, она как зимнее дерево с ободранными листьями, и слова ее частенько шершавы, что древесная кора. Фригг проницает будущее, читает души, как раскинутые руны - но клятва-гюйс запрещает ей делиться узнанным. Она заранее ведает любые речи, что будут произнесены, безошибочно отличает правду от лжи... и оттого частенько бывает неласкова и угрюма. Она сама это знает за собой, но ничего не может поделать. Такой уж она уродилась на свет, асинья Фригг, прядущая облака и дарующая мир семьям. - Мне нужно, чтобы женщина, которая станет носить это ожерелье, стала ласковей и покойнее, - тщательно подбирая слова, высказал свое пожелание Один. - Чтоб реже гневалась. Чтобы многие знания не были ей в тягость, и мудрость в ее душе взяла бы верх над желчностью. - Сложновато, - мастер Альфригг подергал себя сперва за правый ус, потом за левый. Снял с носа и тщательно протер хрустальные стеклышки. Всеотец затаил дыхание в ожидании ответа. - Но исполнимо. Почтенному Харбарду ведомы наши условия? - Магия в обмен на магию, - кивнул Один. Заполучить зачарованную двергами вещь можно было, только отдав взамен нечто, также исполненное чародейства. Это знал любой в Девяти Мирах. Чем сильнее вложенное двергами колдовство, тем могущественнее должен быть выкуп. Но ожерелье - не оружие, обойдется дешевле. - Всяко-разные магические ларцы с Силой больше не принимаем, - предупредил мастер. - Перенасыщение рынка. Кладовые заполнены, проще говоря. В последнее время каждый второй чародей повадился мастерить ларцы Силы. Нет, я понимаю, хранить их удобно, и выглядят они внушительно... а проку от них никакого. Из складок одеяния Один вытащил небольшой замшевый мешочек, распустил завязки и высыпал содержимое перед двергским ювелиром. Неограненные камни тускло поблескивали, голубел сапфир в золотом перстне, звякнули тяжелые серебряные браслеты, испещренные рунами. Мастер Альфригг подался вперед, пристально разглядывая каждый камешек и каждый предмет. - Что-то может пойти в ожерелье, что-то возьмите себе за труды, на ваше усмотрение, - Один присовокупил к горстке камней и украшений узкий и тонкий нож с рукоятью из рога серны. По клинку то и дело пробегали багровые искорки. - Этого достаточно? Дверг закряхтел. Дверг раза три или четыре перебрал кучку вещиц, перекладывая их с места на место. Дверг с сожалением поцокал языком, сочтя подношение правителя Асгарда недостаточным для оплаты такой тонкой работы. Но мастер Альфригг не первый день жил на свете и знал, когда приходит время пойти на попятную и согласиться. - Сойдет, - кивнул он и подсчитал что-то, вдумчиво загибая пальцы. - Через шесть седмиц приходите, почтенный. Один тоже прекрасно знал, когда можно настаивать, а когда нельзя. Если дверг обещал закончить вещь через шесть седмиц, значит, уговаривать его исполнить заказ побыстрее бессмысленно. - Я приеду за своим ожерельем ровно через шесть седмиц, - согласился Один. Договор был скреплен рукопожатьем и записью на пергаменте, со своеручными подписями обеих сторон и прикладыванием фамильных печатей. Распрощавшись с Альфриггом Брисингом и его подмастерьем, Всеотец отправился искать дорогу наверх - туда, где призывно сияло солнце и пасся в ожидании хозяина Слейпнир. Божество обмана должно всегда быть готово к новым неожиданным знакомствам. Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь, как обернется твоя судьба и кто из дальних знакомцев окажется полезным. Друзья, знакомые, родственники друзей и приятели знакомцев - неиссякаемый источник сведений и сплетен, новостей и известий из самых дальних уголков Девяти Миров. Это ужин и ночлег, когда ты в пути, это смазливая девица, чтобы скрасить вечер, это компаньоны и напарники в очередной авантюре. Наконец, это те, кого бесконечно можно разыгрывать и обманывать, на ком можно оттачивать свое остроумие и заимствовать новые знания. В общем, знакомства - наше все. Осознав это, Локи постарался сделать все, чтобы преодолеть врожденное высокомерие и сделаться самым общительным парнем во всех мирах. Сейчас паутина знакомств пришлась как нельзя кстати. Локи пребывал в пути. Не потому, что в Асгарде зашелестели новые сплетни о происшествии в садах - его репутация и прежде не отличалась сияющей незапятнанной белизной, а Бальдр был из тех, кто не любит трепаться понапрасну. Но Локи не хотелось никого видеть, в первую очередь Тора. Он не расстался с мыслью о мести, но достойная месть требовала разумного подхода и старательной подготовки. Локи искал подходящий камешек, который он чужими руками метнет с обрыва, обрушив на голову Тора отличную лавину. Бесконечные дороги привели Локи в пределы Серых гор Свартальфхейма, туда, где на перекрестке двух оживленных торговых трактов стояла харчевня «Кузнечный двор». Содержали ее дверги из колена Зеленой ветви. Уже которое поколение они предпочитали жить на поверхност