Альрик и другие ульверы тем временем затаскивали уже пустые бочки обратно на корабль и закрепляли их возле поднятой мачты. Вепрь осматривал ногу Энока, Сварт негромко пересказывал ему, что тут было.
Легкий удар в спину. Я оглянулся. Тулле. Стоит позади и зубы скалит. Протянул руку, чтоб помочь подняться.
— Ладно. В другой раз доиграем, — сказал я и нехотя встал. — Хёвдинг зовет.
Плосконосый только рукой махнул, больше ни на что сил у него не было.
Уже на корабле Альрик отдал каждому его долю, и доля была немаленькой. За двоих живых скримслов рунный дом отсыпал намного больше, чем заплатили бы на Севере за мертвых. Может, не так уж и плоха была его идея — отправиться в Бриттланд?
Не нравилось только то, что мы сами не сможем расти в рунах.
— Остановимся на три дня в Сторборге. Кому надо — пусть купит одежду или обновит оружие. Затем снова на охоту, нужно успеть до зимы набрать денег.
Это звучало вполне разумно.
— И еще. Мы будем продавать половину пойманных тварей. Вторая половина пойдет на увеличение силы нашего хирда. Распределять буду я, но идти будем по кругу.
— А если кто случайно прибьет? — спросил Видарссон.
— Если случайно, то вылетит на два круга. Если иначе никак справляться не будем, то зачтется в этот круг.
— А со мной как? — подал голос и я.
— Сначала будем поднимать слабых. Но если вдруг нарвемся на тварь выше пятой руны, она твоя.
И мы дружно взялись за весла.
Я любил море и его простор, здесь же все время приходилось барахтаться в узких речушках и все время выглядывать бревна, заносы и всякие коряги. Ладно, конечно, в Бриттланде реки были не такими уж и узкими. Это в наших краях всякую речку можно перепрыгнуть, а тут в несколько гребков не переплывешь. Но беда даже не в том. Я вдруг понял, что со смертью Хвита я потерял не только друга и единственного знакомого скальда. Без его песен, без бормотания под ухом, без нескончаемого потока слов Волчара как будто перестал быть для меня домом. Как если бы я вернулся в отчий дом и не нашел там ни бати, ни мамы. Дом вроде бы тот же, но домом бы он быть перестал.
— Нам нужен скальд, — негромко сказал я.
— Что? — рядом дернулся Альрик.
— Скальд. Ульверам нужен скальд. Ты же видишь, без скальда Волчара — не Волчара. И поход — не поход.
Хёвдинг хмыкнул.
— Не узнаю тебя, Кай. С выходцами из рунного дома не подрался, рассуждаешь о скальде, мальчишку того не убил на месте. Неужто из-за женитьбы так повзрослел?
— Ну, если бы я мальчишку в одиночку прибил, то был бы не лучше него. По рунному дому… Ты их руны видел? В бою они бы нас быстро разделали, а в кнаттлейке и мы им смогли навалять. Ты видел его нос? Нет? Верно, на его месте уже ничего не осталось. А скальд…
— Без скальда и хирд неполон, — согласился Альрик. — Значит, тебе задание: найди для нас скальда в Сторборге.
— А чего я-то?
— Всех трех новеньких ты в хирд притащил, — пожал плечами Беззащитный. — Ты поиском и займешься. И нам нужно еще человек пять-шесть. И желательно не ниже третьей руны. И хорошо бы без длинных ушей и хвоста.
Я удивленно глянул на хёвдинга. Зверей или тварей я вроде бы не притаскивал.
— Я к тому, чтоб парни были без лишних проблем или без кровных врагов за спиной. Тебя уже достаточно.
Скальд…
И где же в бриттландском городе можно найти скальда? Притом в самом большом городе.
Я шел по Сторборгу и думал. Как отличить скальда? Не все же словоплеты выглядят так чудно, как наш Хвит, а на улочках Сторборга я видел только зашуганных бриттов, которые поспешно кланялись, лишь только завидев меня и Тулле. Некоторые даже пытались что-то продавать, протягивали в нашу сторону какие-то свертки, снедь и лепетали на своем шепелявом языке. У меня не было желания вслушиваться в их болтовню, потому я молча отмахивался. Нордов было намного меньше. Настолько меньше, будто Сторборг был бриттским городом.
Куцые короткие домишки стояли так близко, что почти прижимались друг к другу боками. Построек для скотины видно почти не было. Видать, в морозные ночи бритты спят в обнимку с козами и свиньями.
А их одежды? Даже старики в вонючем Растранде выглядели намного лучше. Женщины-бриттки будто боялись носить что-то отличное цветом от грязи. Серое, бурое, серо-бурое. Ни единой ленточки, ни одной завалящей бусины, волосы упрятаны под грубыми платками.
А потом мы неожиданно вышли на площадь перед круглым каменным домом. На крыше торчал желтый круг.