– Похоже, мы оба оказались здесь по одной и той же причине, – заметил Фафхрд.
– Похоже? Да так оно и есть, – коротко отозвался Мышелов, впившись взглядом в своего потенциального недруга, который был выше долговязого вора на голову.
– Как ты сказал?
– Я сказал: «Похоже? Да так оно и есть».
– До чего ж это цивилизованно, – с удовлетворением констатировал Фафхрд.
– Цивилизованно? – покрепче сжав кинжал, подозрительно переспросил Мышелов.
– Конечно – даже в пылу схватки следить за своей речью, – пояснил Фафхрд. Не выпуская Мышелова из поля зрения, он посмотрел вниз. Его взгляд скользнул по кошелю на поясе одного поверженного вора, потом другого. Он поднял глаза и улыбнулся Мышелову широкой, открытой улыбкой.
– Поровну – и шито-крыто, – предложил он.
Мышелов помолчал, спрятал кинжал в ножны и наконец бросил:
– Идет! – Быстро наклонившись, он принялся развязывать кошель Фиссифа и приказал: – Займись-ка Сливикином.
Было вполне естественно предположить, что толстый вор в минуту опасности позвал по имени своего подельца.
Фафхрд встал на колено и, не поднимая головы, осведомился:
– А этот…. хорек, что с ними был – где он?
– Хорек? – переспросил Мышелов. – Это была мартышка!
– Мартышка, – задумчиво протянул Фафхрд. – Но ведь мартышка – это маленькая тропическая обезьянка, верно? Что же, может, это была и мартышка, но у меня сложилось странное впечатление, что….
Три клинка, устремившиеся из темноты на Фафхрда и Мышелова, отнюдь не застали их врасплох. Каждый ожидал чего-то в этом роде, и ожидание мгновенно сменилось готовностью к немедленным действиям.
Трое наемных убийц бросились на них одновременно – двое с запада и один с востока, все с мечами наизготовку, поскольку предполагали, что налетчики вооружены в лучшем случае ножами и, как это принято в воровских междоусобицах, не слишком-то охотно будут пользоваться своим оружием. Поэтому их охватило удивление и даже замешательство, когда с присущей юности молниеносной быстротой Мышелов и Фафхрд, вскочив на ноги, выхватили длинные грозные мечи и, встав спина к спине, приготовились отразить атаку.
Неуловимым движением Мышелов выполнил отбив квартой, так что клинок нападавшего с востока наемника просвистел на волосок от его бока, и тут же сам сделал выпад. Его противник в отчаянном прыжке назад в свою очередь парировал удар из четвертой позиции. Почти не замедлив своего движения, кончик длинного и тонкого меча Мышелова с изяществом делающей реверанс принцессы подался вниз, уходя от отбива, после чего скользнул вперед и чуть вверх, и Мышелов в невообразимо длинном для такого невысокого человека, как он, выпаде пронзил соперника насквозь, словно сдобный бисквит, так что острие его меча, пройдя между двумя пластинками панциря бандита и его ребрами и проткнув сердце, вышло из спины.
Между тем Фафхрд, встречая наемников, нападавших с запада, отбил их выпады широкой секундой и довольно низкой примой, затем резко взмахнул вверх своим мечом, который был так же длинен, как у Мышелова, но тяжелее, и в результате рассек справа шею своего противника, чуть не обезглавив его вовсе. Отскочив назад, он тут же приготовился покончить и с другим.
Но в этом уже не было нужды. Узкая полоса окровавленной стали, направленная рукой в серой перчатке, просвистела из-за спины Фафхрда и поразила последнего наемника таким же манером, каким Мышелов прикончил первого.
Молодые люди вытерли мечи и спрятали их в ножны. Проведя по плащу правой ладонью, Фафхрд протянул ее Мышелову. Тот снял с правой руки серую перчатку и пожал лапищу новоиспеченного приятеля своими мускулистыми пальцами. Не говоря ни слова, они встали на колени и вытащили у лежавших без сознания воров мешочки с драгоценными камнями. Воспользовавшись сперва промасленным, а потом сухим полотенцем. Мышелов наскоро стер с лица смесь пепла с сажей, которой оно было намазано, затем проворно скатал полотенца и сунул их в небольшую сумку у пояса. Затем он вопросительно глянул на восток, и после кивка Фафхрда друзья быстро пошли в том же направлении, в котором двигались воры вместе с эскортом.
Оглядев улицу Желтого Дьявола, они пересекли ее и направились на восток по Чистоганной, как жестом предложил Фафхрд.
– Меня ждет женщина в «Золотой Миноге», – пояснил он.
– Давай заберем ее оттуда и пойдем домой, познакомлю с моей, – предложил Мышелов.
– Домой? – учтиво переспросил Фафхрд с едва заметным удивлением.
– Это в Тусклом переулке, – уточнил Мышелов.
– Ты имеешь в виду «Серебряный Угорь»?
– Нет, позади него. Посидим, выпьем чего-нибудь.
– Я захвачу еще кувшинчик. Слишком много выпивки никогда не бывает.
– Это точно. Возражений нет.
Пройдя несколько кварталов и бросив на нового приятеля несколько испытующих взглядов, Фафхрд убежденно заявил:
– А мы уже встречались.
Мышелов ухмыльнулся.
– На берегу у Голодных гор?
– Точно. Я тогда был юнгой у пиратов.
– А я – учеником чародея.
Фафхрд остановился, снова вытер ладонь об одежду и протянул ее Мышелову.
– Меня зовут Фафхрд. Эф, а, эф, ха, эр, де.
Мышелов снова пожал протянутую руку.
– Серый Мышелов, – проговорил он несколько вызывающе, словно приглашал посмеяться над своим прозвищем. – Извини, но как произносится твое имя? Фаф-хорд?
– Просто Фаф-хрд.
– Благодарю.
Друзья двинулись дальше.
– Серый Мышелов, да? – заметил Фафхрд. – Что же, сегодня ты прикончил пару крыс.
– Да, прикончил, – Мышелов гордо выпятил грудь и откинул назад голову. Затем забавно сморщил нос, чуть ухмыльнулся и признал: – Второго ты мог запросто уложить сам. Я украл его у тебя, чтобы показать свою скорость. Ну, и к тому же завелся.
Фафхрд хмыкнул.
– Он еще будет мне говорить! Думаешь, я не завелся?
Через несколько минут, когда они пересекли улицу Сводников, Фафхрд поинтересовался:
– И многому ты научился по части магии?
Мышелов опять откинул голову назад. Ноздри его начали раздуваться, уголки губ опустились: он приготовился держать хвастливую, полную недомолвок речь. Но тут же снова почувствовал, что нос его сморщился, а сам он ухмыляется. Что за чертовщина скрыта в этом дылде, что он, Мышелов, не может вести себя как обычно?
– Достаточно, чтобы понять, что это вещь опасная. Хотя до сих пор иногда занимаюсь ею шутки ради.
Фафхрд задавал себе похожий вопрос. Всю свою жизнь он не доверял низкорослым мужчинам, зная, что его рост мгновенно вызывает у них зависть. Но этот смышленый парнишка был исключением из правила. Быстро соображает, и управляется с мечом будь здоров, тут спору нет. Мысленно Фафхрд молил Краса, чтобы он понравился Влане.
На углу Чистоганной и Бардачной медленно горящий факел, защищенный от ветра широким золоченым цилиндром, бросал один сноп света вверх, в потеющий ночной смог, а другой вниз, на мостовую перед дверью в таверну. Из окружающего мрака в нижний конус света вступила Влана, очень эффектная в узком черном бархатном платье и красных чулках; единственными украшениями на ней были висевшие на черном поясе кинжал с серебряной ручкой и в серебряных ножнах и шитый серебром черный кошелек.
Фафхрд представил ей Серого Мышелова, который тут же повел себя чуть ли не с раболепной галантностью. Несколько секунд Влана пристально рассматривала его, после чего в качестве пробы одарила улыбкой.
Под факелом Фафхрд развязал мешочек, взятый им у долговязого вора. Влана заглянула в него, крепко обняла Фафхрда и звонко расцеловала, а затем ссыпала камни себе в кошелек.
Покончив с этим, Фафхрд заявил:
– Послушай, я схожу куплю кувшинчик-другой. А ты, Мышелов, расскажи ей пока, что произошло.
Когда Фафхрд вышел из «Золотой Миноги», то левой рукой он обнимал четыре кувшина, а тыльной стороной правой утирал губы. Влана стояла насупившись. Он улыбнулся ей. При виде кувшинов Мышелов аж причмокнул. Компания двинулась на восток по Чистоганной. Фафхрд понял, что за хмуростью Вланы кроется нечто большее, нежели неудовольствие по поводу кувшинов и предстоящей лихой мужской попойки. Мышелов тактично обогнал их, якобы показывая дорогу.