Сзади раздался голос:
- Вот ты где!
Ее тетка в соломенной шляпе с такими широкими полями, что они задевали за плечи, стояла внизу на дорожке в обществе двух садовников.
- Я за тобой. Босуэл и Джонсон, вы можете идти. Портулаком займемся после обеда.
Леди Монт подняла голову и выглянула из-под своей огромной шляпы:
- Такие носят на Майорке. Отлично защищает от солнца.
- Босуэл и Джонсон, тетя?
- Сначала у нас служил один Босуэл, но твой дядя не успокоился до тех пор, пока не подыскал Джонсона. Он требует, чтобы они всюду ходили вместе. Ты веришь доктору Джонсону, Динни?
- Я считаю, что он слишком часто употребляет слово "сэр".
- Флер унесла мои садовые ножницы. Что это у тебя, Динни?
- Дневник Хьюберта.
- Тяжело читать?
- Да.
- Я следила за профессором Халлорсеном. Е'о следовало бы кое от че'о отучить.
- Прежде всего от самоуверенности, тетя Эм.
- Надеюсь, наши подстрелят пару зайцев. Суп с зайчатиной был бы прекрасным добавлением к меню. Уилмет и Хенриет Бентуорт уже разошлись во мнениях.
- По какому поводу?
- Не знаю. Я была занята. Не то насчет премьер-министра, не то насчет портулака. Они вечно спорят. Хен, видишь ли, все'да была принята при дворе.
- Это так опасно?
- Хен - прелестное создание. Люблю ее, хотя она вечно кудахчет. Зачем ты привезла дневник?
- Хочу показать его Майклу и посоветоваться с ним.
- Не делай это'о, - сказала леди Монт. - Майкл - хороший мальчик, но ты это'о не делай. У не'о масса каких-то странных знакомых - издатели там и прочие.
- Потому-то я и хочу с ним посоветоваться.
- Посоветуйся лучше с Флер: она человек с головой. А у вас в Кондафорде тоже такие циннии? Знаешь, Динни, мне кажется, что Эдриен скоро сойдет с ума.
- Тетя Эм!
- Он ходит как во сне. Я думаю, если его уколоть булавкой, он и то не заметит. Конечно, не следовало бы говорить с тобой об этом, но он должен на ней жениться.
- Согласна, тетя.
- Но он это'о не сделает.
- Или она не захочет.
- Они оба не захотят. Словом, не понимаю, чем все это кончится. Ей уже сорок.
- А дяде Эдриену?
- Он еще совсем мальчик. Моложе е'о один Лайонел. Мне пятьдесят девять, - решительно объявила леди Монт. - Мне пятьдесят девять, я знаю, а твоему отцу шестьдесят. Твоя бабушка была очень чадолюбива. Она непрерывно рожала. Что ты думаешь насчет детей?
Пузырек поднялся на поверхность, но Динни успела проглотить его и ответила только:
- Ну, раз люди женаты, это неплохо - в меру, конечно.
- У Флер будет еще один в марте. Плохой месяц - какой-то ле'комысленный. А ты, Динни, ко'да собираешься замуж?
- Когда заговорят мои юные чувства, не раньше.
- Весьма бла'оразумно! Не за американца, надеюсь?
Динни покраснела, улыбнулась - в улыбке было что-то опасное - и ответила:
- С какой стати мне выходить за американца?
- Не зарекайся, - возразила леди Монт, обрывая увядшую астру. - Ко'да я выходила за Лоренса, он так за мной ухаживал!
- И сейчас еще" ухаживает, тетя Эм. Замечательно, правда?
- Перестань смеяться!
И леди Монт так глубоко погрузилась в воспоминания, что, казалось, окончательно исчезла под шляпой - еще более необъятной, чем раньше.
- Кстати, раз уж мы заговорили о браке, тетя Эм, - я хотела бы подыскать Хьюберту девушку. Ему нужно отвлечься.
- Твой дядя посоветовал бы ему отвлечься с какой-нибудь танцовщицей, - заметила леди Монт.
- Может быть, дядя Хилери знает что-нибудь подходящее?
- Динни, ты - испорченное существо. Я все'да это говорила. По'оди, дай подумать. У меня была одна девушка; нет, она вышла замуж.
- Может быть, она уже развелась.
- Нет, кажется, пока только разводится, но это дол'ая история. Очаровательное создание.
- Не сомневаюсь. Подумайте еще, тетя.
- Это пчелы Босуэла, - ответила тетка. - Их привезли из Италии.
Лоренс говорит, что они - фашистки.
- Черные рубашки и никаких лишних мыслей. В самом деле, они производят впечатление очень агрессивных.
- О да! Стоит их потревожить, как они налетают целым роем и начинают тебя жалить. Но ко мне они относятся хорошо.
- Одна уже сидит у вас на шляпе, милая тетя. Согнать ее?
- Подожди! - воскликнула леди Монт, сдвигая шляпу на затылок и слегка открыв рот. - Вспомнила одну.
- Кого это "одну"?
- Джин Тесбери, дочь здешнего пастора. Старинный род. Денег, разумеется, нет.
- Совсем?
Леди Монт покачала головой. Шляпа ее заколыхалась.
- Разве у девушки с такой фамилией мо'ут быть день'и? Но она хорошенькая. Немно'о похожа на ти'рицу.
- Как бы мне познакомиться с ней, тетя? Я ведь знаю, какой тип не нравится Хьюберту.
- Я при'лашу ее к обеду. У них дома плохо питаются. Кто-то в нашем роду уже был женат на одной из Тесбери. Насколько я помню, это произошло при Иакове, так что они с нами в родстве, но страшно отдаленном. У нее есть еще брат. Он моряк: у них все служат во флоте. Знаешь, он не носит усов. Сейчас, по-моему, он здесь, в увольнении.
- В отпуске, тетя Эм.
- Да, да, я чувствовала, что это не то слово. Сними пчелу с моей шляпы. Какая прелесть!
Динни обмотала носовым платком руку, сняла с огромной шляпы крохотную пчелку и поднесла к уху.
- До сих пор люблю слушать, как они жужжат, - сказала она.
- Я е'о тоже при'лашу, - отозвалась тетка. - Е'о зовут Ален. Славный мальчик.
Леди Монт взглянула на волосы Динни:
- Я назвала бы их каштановыми. Кажется, он не без перспектив, но какие они - не знаю. Во время войны взлетел на воздух.
- Приземлился, надеюсь, благополучно, тетя?
- Да. Даже что-то получил за это. Рассказывает, что во флоте сейчас очень стро'о. Всякие, знаешь, там азимуты, машины, запахи. Ты расспроси е'о.
- Вернемся к девушке, тетя Эм. Что вы имели в виду, назвав ее тигрицей?
- Понимаешь ли, она так смотрит на тебя, словно из-за у'ла вот-вот появится ее детеныш. Мать ее умерла. Она вертит всем приходом.