На сей раз нас провели в другое место, к небольшой каменной постройке, возведенной вокруг огромного камня. В камень были вбиты крючья, а на крючьях висели короткие цепи.
— Надо заковать Альрика в них, — пересказал Хальфсен слова Мелетия.
— Зачем? И для чего лекарю такое место? — с трудом подавляя гнев, спросил я.
— Прежде учитель часто покупал тварей, изучал их повадки и тела. Он даже пробовал приручить одну из тварей. Сейчас он этим не занимается, а место осталось.
— Я не хочу заковывать Альрика.
— Иначе учитель не будет его лечить. Слишком опасно. Сказать по чести, я бы на его месте не согласился вас принять и доложил бы стражникам, что вы привели в город измененного. Тварей можно держать только в загонах под Ареной.
Тулле положил мне руку на плечо, удерживая на месте, иначе бы я ударил этого напыщенного фагра. Альрик — не тварь! Пока еще нет.
При помощи Вепря и Квигульва я надел на Беззащитного толстые железные кольца и несколькими ударами закрепил их большими гвоздями. Так-то нужен кузнец, чтоб заклепать их намертво, ведь если я сумел их загнуть, то Альрик точно сможет их разогнуть, но откуда ж взять кузнеца? Да и не разрешил бы я так делать.
Беззащитный стоял смирно, будто вовсе не понимал, что происходит. Я боялся, что кандалы свалятся с его тощих запястий, настолько он исхудал. В последнее время я редко заглядывал к нему, не хотел его видеть таким, тем больнее было смотреть на Альрика сейчас. Это ведь моя вина! Это из-за меня он сразился в Бриттланде на поединке, из-за меня получил лишнюю руну. А я забрал у него хирд, забрал корабль, забрал имя снежных волков.
Сколько раз он меня спасал — не счесть. Даже во время первой нашей встречи Альрик спас меня от Торе Длинного Волоса, посланного Торкелем Мачтой. А потом согласился принять в хирд! Взял бы я сейчас двурунного мальчишку, от которого хлопот будет больше, чем толку? Не взял.
Дударь отвернулся, не в силах смотреть на такого Альрика. Видать, не только мне было не по себе. Из старых ульверов лишь Тулле держался молодцом, он-то каждый день сидел с Альриком, кормил, заботился о нем.
Наконец подошел старик-лекарь. Живодер тоже был с ним, но, завидев ульверов, тут же встал рядом со всеми.
— Сколько дней назад он переступил порог? — спросил лекарь.
Я задумался. Драугры в Бриттланде появились прошлой весной, Альрик как раз пошел к Харальду-конунгу рассказать о них. Тогда-то он сразился на том злосчастном божьем поединке, где получил одиннадцатую руну. Сейчас на Северных островах должна быть осень, наверное, возле берегов уже появился первый ледок.
— Где-то полтора года.
Старик отпрянул в сторону и неверяще уставился на Хальфсена.
— Он не верит, что кто-то мог удержаться целых полтора года, — пересказал наш толмач. — Может, это обычное безумие?
Я глянул через дар на почти полностью почерневший огонь Альрика, вспомнил слова Эмануэля, Тулле и Живодера. Все они ясно видели, что творится с Беззащитным. Видать, бхаратские боги не столь сильны и мудры, как наш Мамир, или у них нет силы на чужих землях.
Лекарь осторожно приблизился к Альрику, коснулся его руки, затем посмотрел в глаза, заглянул в рот… Как он стал сторхельтом? Неужто храбрость оставила его на старости зим? Или это мы привыкли жить бок о бок с полуизмененным? Не понимали всей опасности?
— Он хочет пустить кровь Альрику, — сказал Хальфсен, не дожидаясь пересказа Мелетия. Видать, приноровился к чудной речи иноземца. — Но говорит, чтоб это сделал кто-то из нас.
Живодер шагнул вперед, но я опередил его: вытащил поясной нож, задрал рукав Альрика и одним движением сделал надрез. Темные тягучие капли неторопливо поползли по коже и железу. Я взял брошенную мне миску, собрал немного крови и передал лекарю.
Несмотря на жару, мне вдруг стало зябко. Кровь Альрика по виду ничем не отличалась от твариной крови.
Позади бубнил лекарь, обсуждал что-то со своими учениками, Хальфсен негромко пересказывал его слова, шептались ульверы…
А я вдруг понял, что Альрик устал. Как же он устал! Он так долго боролся с тварью, что даже не заметил, когда проиграл. Его не вернуть ни ворожбой, ни иноземной мудростью, ни силой богов. Если бы я не струсил в Альфарики и убил Альрика еще тогда, ему бы не пришлось так долго страдать. Если бы я не избегал его всё это время, то увидел бы это раньше.
Беззащитный поднял голову и посмотрел прямо на меня. Его глаза медленно наливались ржой, последняя светлая искра в умирающем пламене погасла, и меня резануло болью от потери еще одного хирдмана.
— … можно поменять кровь на кровь. Если спустить порченую и ввести в жилы свежую, то…
— … купить молоденьких мальчиков, у них кровь лучше…
— … сердце бьется так медленно, будто вовсе мертво…
Измененный глухо зарычал. Его морда искривилась в мерзкой гримасе, он рванул ко мне и тут же отлетел назад, отброшенный цепями.
Я вытащил топор, едва сдерживая слезы. Неужто он ждал все эти месяцы? Ждал лишь одного — когда я посмотрю на него?
Взмах. Удар. Острие топора распахало грудину пополам и вошло прямиком в сердце измененного. Жар одиннадцатой руны опалил мои жилы.
Впервые я захотел отказаться от благодати Скирира.
1 Арьяведас (आर्यवेदस्) — в пер. с санскрита «принадлежащий к учению великого лекаря».
Эпилог
По морю сквозь пену мчит хищный драккар,
У каждого хирдмана Бездновый дар.
В их белые волосы ветер и соль.
Их хёвдинг ведет по тропе боевой.
Под белыми шкурами волчьи глаза.
Сноульверы тварей убивают в лесах.
Идут вверх по рунам, Фомриру крича,
Их слово разит не хуже меча.
Беззащитный, их хевдинг, в стороне не стоял.
Одиннадцать рун, а хельтом не стал.
Был поздно запретный обряд проведен,
И Бездна окутала волчий огонь.
Вдали от богов и скалистой земли
В пасть Бездне безрунные люди легли.
Скирировым даром смог бездну сдержать
Лишь тот, кто готов вторым хёвдингом стать.
Беззащитный пред Бездной один на один,
Опасен он стал и стал нелюдим,
Множество раз заходил за рубеж,
Но хёвдинг второй не теряет надежд.
В чужбине всё ищет целителя он
Такого, что смог бы изгнать бездну вон.
Два хёвдинга взглядом встречаются вновь,
У старшего в жилах — твариная кровь.
И гаснет огонь в его волчьих глазах.
Пред единственным хёвдингом — тварь на цепях.
Путь славного Альрика здесь завершен,
И кровью твариной топор окроплен.
«Баллада об Альрике» написана Александрой. послушать песню в исполнении Александры можно по ссылке —
boosty.to/storbash/posts/4193e026-c77e-49e3-aace-a3fb42b4991e
другой вариант исполнения (рок) — www.youtube.com/watch?v=s4i1lx8Y2tYab_channel=ДинарШаяхметов
Песнь 2. Глава 1
Шаг назад. Густая черная кровь падала с топора на утоптанный земляной пол и застывала, не растекаясь и не впитываясь.
Где-то далеко-далеко я слышал скрипучий голос старика-лекаря и брань Мелетия. Хальфсен стоял, разинув рот, и не мог отвести перепуганного взгляда от запачканного лезвия. Он единственный не был в стае и не знал, что случилось, не почуял гибели Альрика перед моим ударом.
Вепрь и Тулле подхватили мертвое тело, а Рысь с трудом разогнул гвозди и стащил ненужные кандалы. Потом Вепрь взял Альрика на руки и понес к выходу. Больше нам тут делать нечего.
Мелетий подскочил к Хальфсену, потряс за плечо и прокричал ему что-то в лицо. Только после этого толмач опомнился и стал пересказывать слова фагра.
— Он спрашивает, зачем ты его убил. Лекарь бы придумал, как его исцелить, уже почти придумал, — зачастил Хальфсен. — Но раз уж он всё равно мертв, Мелетий просит оставить тело здесь. Они изучат его, посмотрят, как оно изуродовалось за полтора года. Это очень важно, ведь тогда они смогут понять, как лечить измененных.