Сага о Хервёр и Хейдреке

— И там, на поле перед южными городскими воротами я вызываю вас на битву; там тот, кто придёт раньше, подождёт другого.

Затем Ормар поехал назад в крепость, и Хервёр со всем войском была уже полностью готова. Они выехали из крепости навстречу гуннам, и началась там великая битва. Но так как у гуннов армия была гораздо больше, войско Хервёр начало нести потери, и в конце концов Хервёр пала, и вокруг неё много людей. Когда Ормар увидел её гибель, он и все, кто остался жив, бежали. День и ночь Ормар скакал так быстро, как только мог, к конунгу Ангантюру в Археймар. Гунны же начали грабить и жечь по всей стране.

Представ перед конунгом Ангантюром, Ормар сказал:

С юга пришёл я
сказать эти речи:
лес весь сожжён
и Мюрквида пустошь,
вся страна готов
залита кровью.

И ещё сказал он:

Знаю, сестра твоя,
Хейдрека дева,
наземь пала.
Гунны убили
её и с нею
великое множество
ваших подданных.

Легче ей было
в битву идти,
чем на свадьбе сидеть
иль беседовать с суженым.

Услышав это, конунг Ангантюр сжал губы и долго ничего не говорил. Наконец, он сказал так:

Не по-братски с тобой
обошлись, сестра славная.

И потом он окинул взором дружину, и было у него немного людей. Тогда он сказал:

Очень было нас много,
когда мы мёд пили,
нынче нас меньше,
когда нужда более.

Человека не вижу
в войске своём,
даже пусть попрошу,
заплачу пусть кольцами,
чтобы вперёд поскакал,
чтобы щит понёс,
чтобы гуннов
сыскал он воинство.

Гицур Старый сказал:

Не потребую
я у тебя ни эйрира,
ни дорогого
звенящего золота;
всё же я поскачу
и щит понесу,
гуннов народу
посох войны вручу.

Существовал закон конунга Хейдрека, что если в стране было войско, а конунг этой страны отметит ветками орешника поле и назначит место сражения, то викинги не должны были воевать до того, как пройдёт эта битва. Гицур надел хорошие доспехи и вскочил на своего коня, словно был молод. Он сказал конунгу:

Куда мне гуннов
на битву позвать?

Ангантюр сказал:

К Дюльгье зови
и на Дунхейд,
и ко всем
горам Яссара;
там часто готы
сраженье вели
и блестящих побед
добивались, славные.

Тут Гицур ускакал прочь и ехал, пока не добрался до войска гуннов. Он подъехал не ближе, чем мог с ними говорить. Тогда он крикнул громким голосом и сказал:

В панике ваши полки,
обречён ваш вождь,
высятся ваши стяги,
зол на вас Один.

И ещё:

К Дюльгье зову вас,
зову на Дунхейд
на битву под
горами Яссара;
тела ваши лягут
на каждой отаве,
направь, Один, копья,
как я накажу.

Услышав слова Гицура, Хлёд сказал:

Схватите Гицура
Грютингалиди,
слугу Ангантюра,
из Археймара!

Конунг Хумли сказал:

Не будем мы
посланцев губить,
тех, кто один
путешествует.

Гицур сказал:

— Не испугают нас ни гунны, ни ваши рогатые луки.

Тогда Гицур пришпорил своего коня, поскакал к конунгу Ангантюру, предстал перед ним и хорошо поприветствовал его. Конунг спросил, нашёл ли он вражеских вождей.

Гицур сказал:

— Я говорил с ними, и я вызвал их на поле битвы на Дунхейд в долинах Дюльгьи.

Ангантюр спросил, как велико у гуннов войско.

Гицур сказал:

— Их великое множество:

Шесть всего
полков мужей,
в каждом полку
пять тысяч,
в каждой тысяче
тринадцать сотен,
в каждой сотне
вчетверо больше людей.

Услышав о войске гуннов, Ангантюр разослал во все стороны гонцов и призвал к себе всех, кто хотел оказать ему помощь и кто мог владеть оружием. Затем он отправился на Дунхейд со своими людьми, и это было огромное войско. Навстречу ему вышло войско гуннов, и было у них людей в два раза больше.

14. Битва на Дунхейде

На другой день они начали битву и сражались весь этот день и вечером отправились в свой лагерь. Они бились так восемь дней, и предводители были ещё целы, хотя никто не знал, сколько народу погибло. Но денно и нощно со всех сторон к Ангантюру прибывали люди, и получилось так, что у него было не меньше людей, чем вначале. Теперь битва стала ещё упорнее. Гунны были очень стремительны и видели свою участь: надежда на жизнь была только, если они победят, и напрасно было бы просить у готов пощады. Готы защищали свою свободу и родину от гуннов и потому стояли непоколебимо, подбадривая друг друга. На исходе дня готы так бешено атаковали, что ряды гуннов поддались. Увидев это, Ангантюр вышел из ограды щитов в передние ряды с Тюрвингом в руке и стал рубить людей и коней. Тут ограда щитов перед конунгами гуннов распалась, и братья обменялись ударами. Хлёд и конунг Хумли пали, гунны обратились в бегство, а готы убивали их и положили столь многих, что реки запрудились и вышли из берегов, а долины были заполнены мёртвыми конями, людьми и кровью.