В воротах открылась малая калитка, сделанная столь искусно, что до этого её никто и не замечал.
Из неё вышел тот самый южанин, что командовал воротами, и уверенно подойдя к Айвену, схватился за сундучок. Слегка растерявшийся от такого Айвен, резко вырвал сундук. Монеты громко звякнули, и наверняка перемашались с землей. Открыть крышку сейчас, значило и открыть обман. Айвен бросился прочь. Северяне, что были рядом, недовольно загудели, и схватились за оружие. Наверху южане взволнованно закричали, и навели на Айвена и остальных арбалеты.
— Давать сюда! — рыкнул южанин на северном наречии. И его акцент был так ужасен, что даже Хродвальд недовольно скривился. И, чуть не хлопнув себя по лбу за досадный промах, тут же снова вернул на лицо спокойное выражение. Кажется, никто ничего не заметил.
— Сначала пропусти нас внутрь! Ведь наш ярл хотел быть похороненным по вашим обычаям! — кричал Айвен и остальные.
Они препирались с южанами еще некоторое время. Но, в конце концов ярл ворот согласился. Может, он знал что Хродвальд посещал их храм. Хотя, в городе где живет не меньше пяти тысяч человек, наверное трудно знать все новости. Может, он проникся расположением к северянину, что решил изменить своим обычаям, и доверить посмертие их богу. Но, скорее всего, его просто слишком манил сундучок с монетами.
Сначала он соглашался пустить только четверых. Но Айвен убедил его, что девять это священное число на севере. Это было правдой, ведь девять, это число Одина. Девять человек, которые должны были войти в ворота демонстративно сняли оружие, и отдали своим друзьям. Видя подозрительные взгляды южан, они стянули с себя рубахи, и остались голыми по пояс. Теперь спрятать оружие им было бы негде.
Айвен ограничился тем, что оставил у ворот оружие. Но броню снимать не стал. Как и выпускать из рук сундучок.
Ярл южан решился. Он подождал, пока остальные северяне отойдут за дома, и махнул рукой своим. Ворота города медленно приоткрылись. Ровно настолько, чтобы туда можно было протиснуть лодку с лежащим в ней Хродвальдом.
Так северяне и поступили. Едва они прошли ворота, как их обступили со всех сторон южане.
Это были совсем не воины. Слишком жестокие и безвольные лица. Хродвальд знал таких людей. Те из рабов, что подлее других, иногда становятся глазами и плетью хозяина. В Утруке таких называли стражей.
Стражники, целя в северян копьями, заставили их опустить лодку, и начали отгонять прочь от неё. Ярл южан, из-за их спин, требовательно крикнул Айвену:
— Отдай деньги! Решайся прямо сейчас!
Хродвальд с ним мысленно согласился. Надо решаться. Лучшего времени может и не быть. Он отшвырнул в сторону шкуру, которой был укрыт, и вскочил. От долгого лежания ноги ярла затекли, и он неуклюже засеменил, и едва не упал. Но с руками всё было в порядке, и поэтому он успел рубануть по руке одного южанина, и по шее другого. Все же топор Торвальда был тяжеловат. Первому он легко отсек руку, но второй стражник успел отшатнуться, и ловко полоснуть ярла копьем по груди. Лязг кольчужных колец раздался одновременно с ревом северян за спиной Хродвальда.
В тот момент ему было некогда оборачиваться, и смотреть по сторонам, но потом ему много раз рассказывали как все было. Если вспомнить рассказы, которые были в самом начале, когда врагов у ворот было не больше сотни, то выходило так — пока Хродвальд в одиночку выкашивал врагов, остальные бросились к оружию, спрятанному в лодке. Веслолицый выдернул свой, уже натянутый лук, и двумя выстрелами снял растерянных арбалетчиков со стены. Двое северян сразу же кинулись в привратную башню — ведь было понятно, что там есть механизм опускающий решетку. Это оказалось именно так, механизм там был. Как и еще один стражник с арбалетом. Первый северянин получил стрелу в глаз. Этот воин тоже по его словам был берсерк, и снова его смерть не оставила после себя полной ясности, врал ли он, или нет. Ведь трудно ожидать, что хрупкий глаз удержит тяжелый арбалетный болт, даже если на это способна кожа.
Арбалетчик не долго радовался своему удачному выстрелу, свой следующий вздох он сделал уже с копьем в животе.
Из тех кто остался, сразу четверо бросились открывать ворота. И только двое кинулись на помощь Хродвальду. И один из них был Айвен. Вот что значит довериться незнакомым людям. К счастью, стражники оказались плохими воинами, и почти сразу побежали прочь. Первым показал спину их ярл. Они бежали, бросив оружие и щиты, и призывая помощь. Вот одного догнала стрела с красным оперением. Хродвальд обернулся, и увидел Веслолицего. Странно, но в отличии от большинства людей, старый лучник внушал больший ужас своей наготой, чем когда был снаряжен к бою. Разновеликие от неравномерной нагрузки руки — одна заметно толще другой. Горб из мышц на спине. Перевитые жилами и венами предплечья. Не человек, а инструмент для стрельбы из лука. Хродвальд махнул топором, показывая на верх башни, и крикнул: