Изнеженные и слабые, они плохо дерутся и совсем не умеют умирать. Первые северяне, пришедшие на юг, торговали мехами, отдавая их за еду и оружие, но надменные южане решили нажиться на невежественных чужаках. Вместо честного боя, они потребовали половину и назвали это “налогом”. Северяне ожидали этого. Они бы обязательно попробовали отнять у чужаков. И они были привычны к тому, что у них пытаются отнять. Неважно кто — лес, море, горы или соседи. В этот раз это оказались уверенные, высокие и сильные южные аристократы, окружённые слугами и наёмниками. Но, в отличие от природных стихий, южане оказались не настолько неодолимы. В следующий раз драккары с севера пришли заполненные не товарами, а только алчными, злыми и голодными воинами, чьи топоры из плохого железа стёрли с лиц аристократов надменно-брезгливое выражение. Сиятельные владетели сел и земель, благородные воины, чьи руки не касались ничего, кроме оружия — возможно они и казались себе сильными и суровыми. И, наверное, даже таковыми и были. Если сравнивать с забитыми крестьянами. Сравнения с угрюмыми северянами они не выдержали, оставив изрубленные тела своих отцов и сыновей, сгоревшие и ограбленные деревни в руках бывших рыбаков, охотников и земледельцев, и скрывшись от чудовищной северной напасти за крепкими стенами городских и замковых укреплений. Запылали и обезлюдели прибрежные области. Лишь города, хранимые стенами, остались островами благополучия.
Жалкие попытки местных отстоять свою землю, разбивались кровавыми брызгами о строй щитов северян. А опасные и сильные, закованные в броню всадники южан никогда не успевали вовремя. Всё доставалось легко, как никогда, огромные богатства привозили на север драккары, всё новые и новые семейства строили корабли и вооружались для набегов, ибо это было не только прибыльно, но и почётно. Теперь только у самых бедных не было ткани, и даже голод, частый гость севера, стал появляться всё реже. Рабы, золото, оружие — вот главное наследие тех времён. Деды теперешних ярлов основали могущество своих семей именно в те времена. Не столь уж и далекие.
Но золотое время беспомощной добычи прошло. Жители юга теперь сторожили море и при малейшем намёке на корабли северян угоняли в леса скот и прятались сами. Хоть нищие крестьянские деревушки грабились и сжигались, но вся добыча — деревянные мотыги да глиняные горшки. Найти пару овец или топор — уже была удача. Ярл, привезший пару десятков крестьян в рабство, мог получить кличку Счастливчик. Внезапно выросшие везде деревянные стены городков и деревень уверенно удерживались десятками арбалетчиков, в то время как северяне редко приходили больше, чем двумя драккарами. Уйти от моря далеко — значило столкнуться с отрядом в несколько раз большим, и теперь южные аристократы умело использовали в бою свои преимущества, главное из которых — всадники. Словно рой озлобленных ос драккары вились у побережья, иногда поднимаясь вверх по рекам, и умудрялись-таки застать врасплох ту или иную деревню.
Отец Хродвальда, ярл Снор, был удачлив и заслужил уважение. А ещё он был хитер. Или безумен, трудно сказать. Он собрал друзей и родственников, привлек других ярлов, и смог выдать небывалую силу — почти три сотни опытных воинов, не раз испытавших себя в стычках не только с южанами, но и между собой. И вот однажды ночью, скрытно подойдя по реке, восемь драккаров выплеснули кричащую от ярости ватагу, на укреплённый городок местного феодала.
Жившее там благородное семейство, возможно и было довольно известно и уважаемо в своём кругу. Наверное, они полагали себя хорошо защищенными в своём большом каменном доме. Но они не были готовы к атаке северян. И всё же, они дали бой. Северяне взяли ценных рабов, золото, оружие. В ту ночь были отрублены десятки голов отчаянно сражавшихся южан, чтобы принести их к древним алтарям богов севера. Это было великой честью. Для врагов.
Но и сами северяне сожгли в горящем городе почти полсотни своих павших. Вместе с отцом Хродвальда, ярлом Снором. Снор был убит в самом начале боя, возглавляя отряд, который должен был открыть ворота. Ворота он открыть не смог, более того, так скверно сражался, что почти сразу потерял кисть правой руки, а потом и левую почти по локоть. Лишившись возможности держать меч, он пытался сбивать врагов с ног ударами культи, чем приводил их в некоторое замешательство. Наконец, кто-то разрубил Снору голову. Это отняло жизнь у сообразительного ярла, но дало ему общее признание, и даже одну личную сагу. И открыло дорогу его сыновьям, в том числе и Хродвальду.