Хётт сказал:
— Это не зверь, а скорее тролль.
Вот настал канун йоля. Тогда конунг сказал:
— Теперь я хочу, чтобы люди были тихими и спокойными сегодня вечером, и запрещаю я всем своим людям подвергаться опасности с этим зверем, а со скотом будет так, как решит судьба. Людей же своих я не хочу терять.
И все тут же пообещали сделать так, как попросил конунг.
Ночью Бёдвар ускользнул оттуда. Он велел Хётту идти с собой, тот подчинился, но назвал себя идущим на смерть. Бёдвар сказал, что всё обернется лучше. Они покинули зал, и Бёдвару пришлось нести Хётта, так тот был напуган. Вот они увидели зверя. Хётт едва не закричал и сказал, что зверь проглотит его. Бёдвар приказал ему, собаке, молчать и бросил его в мох, и Хётт там лежал совсем запуганный. Но не смел он и вернуться домой. Теперь Бёдвар пошел к зверю, но случилось так, что меч застрял в ножнах, когда он захотел его вытащить. Бёдвар пытался теперь достать меч, раскачивая его в ножнах, и, когда меч выскользнул, сразу же вонзил его под плечом зверя, попал в его сердце, и зверь упал мертвым на землю. После этого пошел он туда, где лежал Хётт. Бёдвар поднял его и принес туда, где лежал мертвый зверь. Хётт очень дрожал. Бёдвар сказал:
— Теперь ты должен выпить кровь зверя.
Он долго отказывался, но всё же не посмел сделать иначе. Бёдвар велел сделать ему два больших глотка, а также сьесть кусочек сердца зверя. После этого Бёдвар взялся за него, и они долго боролись. Бёдвар сказал:
— Ты теперь стал очень сильным, и я теперь не ожидаю, что ты испугаешься дружинников конунга Хрольва.
Хётт сказал:
— С этих пор я не буду бояться ни их, ни тебя.
— Хорошо сказано, друг Хётт. Пойдем теперь поднимем зверя и поставим его так, чтобы другие думали, что он живой.
Они так и сделали. После этого они вернулись домой и вели себя спокойно, и никто не знал, что они совершили.
36. Хётт становится воином
Утром конунг спросил, что слышно о звере, приходил ли он этой ночью. Ему ответили, что весь скот в стойлах и невредим. Конунг приказал людям удостовериться, нет ли следов того, что зверь приходил. Дозорные сделали так, быстро воротились и сказали конунгу, что зверь пришел и направляется к замку. Конунг приказал дружинникам, чтобы теперь каждый был отважным и стойким и решительно противостоял чудовищу. И было так сделано, как приказал конунг, они приготовились к этому. Конунг взглянул на зверя и сказал:
— Я не вижу, чтобы зверь двигался. Кто сейчас хочет получить награду и выступить против него?
Бёдвар сказал:
— Это было бы любопытно для храброго человека. Друг Хётт, теперь ты избавишься от клеветы, которую на тебя возвели люди, будто у тебя нет ни смелости, ни отваги. Иди теперь и убей этого зверя. Как видишь, никто другой не осмеливается.
— Да, — сказал Хётт, — я это улажу.
Конунг сказал:
— Не знаю я, откуда к тебе пришла смелось, Хётт, но много в тебе изменилось за короткое время.
Хётт сказал:
— Дайте мне меч Гуллинхьяльти — Золотую Рукоять, который вы держите, и я убью зверя или погибну.
Конунг Хрольв сказал:
— Этот меч может нести только добрый и храбрый воин.
Хётт сказал:
— Вы полагаете, что я не подхожу?
Конунг сказал:
— Кто знает, изменился ли ты настолько, как это кажется? А некоторые упрямые люди, которые тебя знают, полагают, что ты всё тот же человек. Теперь бери этот меч и используй его наилучшим образом, если будет возможность.
После этого Хётт очень смело направился к зверю и, подошедши на расстояние удара, ударил его, и упал зверь мёртвым. Бёдвар сказал:
— Поглядим теперь, господин, что он сделал.
Конунг сказал:
— Действительно, он сильно изменился, но не один Хётт убил зверя; скорее, ты сделал это.
Бёдвар сказал:
— Возможно, так и было.
Конунг сказал:
— Я знал, когда ты прибыл сюда, что немногие смогут с тобой сравниться, однако самым благородным твоим подвигом мне кажется то, что ты сделал другого воина, Хётта, а от него не ожидалось большой удачи. И теперь я хочу, чтобы он не назывался больше Хёттом, пусть отныне его зовут Хьяльти, по имени этого меча Гуллинхьяльти.
Здесь заканчивается эта прядь о Бёдваре и его братьях.
Прядь о Хьяльти
(Hjalta þáttr)
37. О берсерках и великодушии Хьяльти
Вот пришла зима и настало время, когда должны были вернуться домой берсерки конунга Хрольва. Бёдвар спросил Хьяльти об обычаях берсерков. Хьяльти ответил, что у них принято, когда они возвращаются домой ко двору, подходить к каждому, начиная с конунга, и спрашивать, не считает ли тот себя равным им по храбрости. И тогда конунг говорит так: