Макели изумленно смотрел на них.
— Най никогда себя так странно не вела, — сказал он, вскакивая на ноги. — Я спрошу…
— Не надо. — Слова принца остановили его. — Оставь ее в покое. Когда она сама поймет, в чем дело, то объяснит нам.
Мальчик снова сел. Оба некоторое время молча глядели на тлеющие угли, затем Макели спросил:
— Все же почему ты остался с нами, Кит?
— И ты туда же!
— Тебе так хорошо жилось в Городе Башен, так интересно. Почему ты все бросил? Зачем остаешься здесь?
— Сейчас мне больше некуда идти, и здесь у меня появились друзья, или, по крайней мере, один друг. — Он улыбнулся Макели. — А что до того, почему я ушел из дома… — Кит-Канан потер озябшие руки. — Когда-то я был влюблен в прекрасную девушку, там, в Сильваносте. Она была умной, волевой. Затем моему брату, Ситасу, пришла пора жениться, и наш отец, Звездный Пророк, выбрал для него жену. Из всех девушек нашего города это оказалась та, которую я любил. — Он вытащил из ножен кинжал и вонзил его в землю по самую рукоять. — И она вышла за него — по собственной воле! Она с радостью согласилась на это!
— Не понимаю, — признался Макели.
— Я тоже не понимаю Герматии, — Кит-Канан, закрыв глаза, как живую увидел ее перед собой и ощутил на губах вкус ее имени, — наверное, больше хотелось стать женой будущего правителя, чем быть с тем, кто ее любит. И вот я покинул дом. Думаю, я больше не вернусь в Сильваност.
Эльфийский мальчик взглянул на Кит-Канана, сидящего понурив голову, и по-прежнему вцепившись в кинжал. Макели кашлянул и искренне ответил:
— Надеюсь, ты останешься, Кит. Най никогда бы не научила меня тому, чему научил ты. Она никогда не рассказывала мне таких историй. Она не бывала в больших городах, не встречала воинов, знатных людей, жрецов.
Кит-Канан поднял голову:
— Я стараюсь не думать о завтрашнем дне, Кели. Сейчас меня устраивает здешний покой. Странно, ведь я привык к удобствам и роскоши королевского дворца… — Он умолк.
— А может, нам основать новое королевство, здесь, в лесу?
— Королевство? — улыбнулся Кит-Канан. — Только нам троим?
На что Макели убежденно ответил:
— Ну, всякий народ должен с кого-то начинаться, верно?
13
Ситас галопом несся по Торговой улице мимо рядов башен, принадлежавших гильдиям. Непривычными, неловкими руками пытаясь управиться с лошадью, он заметил нескольких ремесленников, которые, стоя посреди улицы, глазели на столб дыма, клубившийся над кварталом Рынка.
— Здесь не проходила королевская гвардия? — окликнул их принц.
Заломив руки, старший мастер с гербом гильдии Гранильщиков воскликнул:
— Да, Высочайший, прошли недавно. Беспорядки усиливаются, и я боюсь…
— Вы не видели мою мать, госпожу Ниракину?
Мастер ювелиров, потеребив худой рукой свои темные волосы, покачал головой в безмолвном отчаянии. Ситас расстроенно фыркнул и направил лошадь в другую сторону, к поднимающимся над крышами клубам дыма.
— Идите по домам, — презрительно приказал он эльфам. — Закройте на засовы двери и ставни.
— А полуэльфы сюда не придут? — боязливо подал голос один из мастеровых.
— Откуда мне знать? Но на всякий случай приготовьтесь обороняться.
Ситас пришпорил лошадь, которая, цокая копытами по камням, поскакала прочь.
За жилищами ремесленников, на первой из улиц, где обитал простой люд, он очутился среди ломаных тележек, перевернутых носилок, брошенных экипажей. Ситасу пришлось с трудом пробираться между обломками — проезжая часть была заполнена народом. Эльфы безмолвно застыли, не в силах поверить в происходящее, некоторые рыдали, потрясенные видом этих жестокостей так близко от их дома. При появлении Ситаса толпа возликовала. Он снова остановился и спросил, не видел ли кто госпожу Ниракину.
— С тех пор как мимо прошли воины, никого больше не было, — ответил какой-то торговец. — Совсем никого.
Он поблагодарил их и велел возвращаться в дома. Эльфы повиновались, и через несколько мгновений принц остался один.
Самые бедные жители Сильваноста жили в домах-башнях, как и богачи, однако башни эти редко строились выше четырех-пяти этажей. Вокруг каждого дома был разбит маленький садик, крошечная копия сада, окружавшего Звездную Башню. Сейчас любовно ухоженные клумбы были изуродованы мусором и обломками. В воздухе пахло дымом. Ситас мрачно продолжал продвигаться к центру этого безумия.
Проехав еще две улицы, принц увидел, первых мятежников. Две женщины, одна из рода людей, другая — из эльфов Каганести, били горшки, швыряя их о мостовую. Когда горшки закончились, они подбежали к брошенной тележке гончара и набрали еще.