Любимым блюдом Кериса всегда была толстая туша свежеубитого тюленя, и тринадцать столетий сна не могли изменить его гурманских привычек. Обычно он держался поблизости от замка, но иной раз долетал до побережья Залива Ледяной Горы, чтобы поохотиться и вкусить прибрежных деликатесов. Подобно всем белым драконам, пища ему требовалась довольно редко, так что, когда наступало для этого время, Керис стремился есть только то, что доставляло ему наслаждение.
Посреди серой весны, приблизительно сорок три зимы спустя после оставленного без внимания призыва Слита, Керистиллакс решил покинуть замок и устремился к побережью с необычной поспешностью. Предыдущая зима, как обычно, оказалась длинной и темной, и он проспал большую ее часть. К тому же охота по осени была скудной, и дракон проснулся в эту холодную весну от грызущего чувства голода.
Отряхнувшись, Керис взмыл в воздух и направился прямым курсом к ближайшему мысу в Заливе Ледяной Горы. Тюлени там должны были водиться в изобилии, и предвкушение пиршества заставило крылья дракона работать еще стремительнее.
До тех пор, пока его взгляд не привлекло темное пятно.
Издали оно напоминало тюленя… но почему животное так удалилось от воды? Раздраженно выдохнув морозные струйки из раздувающихся ноздрей, Керистиллакс начал кружить над объектом, столь контрастировавшим с идеальной белизной Ледника. Приблизившись, белый дракон увидел, что неподвижная фигура и в самом деле была тюленем… огромным, жирным самцом, скорее всего, дремлющим на льду.
Бесшумно скользя по воздуху, Керис метнулся на ничего не подозревающее существо. Дракон больше не задавался вопросом, почему животное оказалось здесь, он лишь ощущал нетерпеливую дрожь предвкушения скорого обеда. Он уже представлял себе теплый жир, скатывающийся по его челюстям, кровь, сбегающую по глотке, и с трудом сдерживал довольный стон. Наступило время спикировать, а потом сложить крылья и почувствовать последний хлесткий удар ветра.
Приблизившись, Керис заметил круглую дыру, благодаря которой тюлень мог скрыться в холодных водах скованного льдами моря. Дракона ослеплял голод, и он даже не заметил того, что под ним явно суша. Керистиллакс увидел, как тюлень неожиданно повернулся в сторону дыры, и крылья дракона резко вздрогнули. Дракон не обращал внимания на то, что хвост и плавники животного просто тащатся по земле, что его тянут с помощью веревки, туго обмотанной вокруг шеи, — он полностью сосредоточился на убийстве и утолении своего голода.
Животное скрылось в черном проеме, но охотник еще не сдался. Так же, как он делал это бесчисленное число раз, Керис выбросил голову вперед, готовясь пронзить холодные воды и попытаться ухватить плавник или хвост.
Но вместо воды там оказалась только холодная, темная пещера со стенами из синего льда и камня. Тюлень съехал вниз по длинному скату, Керис уловил запах смерти — тот уже разлагался. И, тем не менее, дракон все еще продолжал игнорировать явную западню, отчаянно изгибая шею, чтобы поймать свой иллюзорный обед.
Лязг металла вернул его к действительности. Стальная лента, обрамлявшая дыру, стянула шею Кериса, и он возмущенно дернулся. Мотая головой, дракон пытался сбросить ошейник, но тот держался крепко.
Керистиллакс вырвался из дыры, присел на задние лапы, а затем опустил морду к отверстию, раскрыл челюсти и изверг смертоносный мороз. Когда дымка ледяного тумана рассеялась, он, принюхиваясь, уставился в темноту, пытаясь получить подсказку о природе своего врага.
— Приветствую тебя, Керистиллакс.
Когда у него за спиной раздался голос, дракон закружился, забил хвостом, но говоривший оказался вне досягаемости.
— Ты могущественный дракон, но импульсивный. — Лицо мужчины было лишено эмоций, если, конечно, не считать тени восхищения.
Керис остолбенел от удивления. Ярость, вызванная неожиданными событиями, начала затихать в его груди. Он решил изучить этого человека, прежде чем уничтожить.
— Кто ты такой? — требовательно спросил Керистиллакс, с кошачьей грацией опускаясь всеми четырьмя когтистыми лапами на лед.
Лениво моргая, он рассматривал человека, облаченного в обтягивающую черную кожаную броню. Открытым оставалось только лицо, выглядывавшее из-под капюшона, а мягкие перчатки и сапоги, казалось, составляли с остальной одеждой единое целое.
— Меня зовут Лорд Саликарн, но ты должен звать меня Хозяином… мы будем летать вместе во славу нашей Королевы.
Дыхание человека замерзало в воздухе. Его лицо было скуластым и смуглым, а темные глаза поразительно нежными. Волевой подбородок обрамляли аккуратно подрезанные бакенбарды, голос его звучал ровно, почти незаинтересованно, словно Саликарн говорил о совершенно незначительных вещах.
Керистиллакс инстинктивно выдохнул, изрыгая белую морозную волну, взревевшую, подобно урагану, и окутывая облаченного в черное человека смертоносным облаком. Только когда легкие опустели, а слой инея полностью скрыл черную броню и лицо пришлеца, Керис позволил себе вдохнуть. Белый дракон понял, что все его тело напряжено, а кожу покалывает от тревожного предчувствия. Он моргнул и опустил огромную морду, внимательно рассматривая покрытую инеем фигуру.
К его изумлению, лед на черной броне тут же начал таять, обращаясь в пар и оседая мелкими снежинками в спокойном воздухе. Лорд Саликарн поднял руку, словно прикрываясь от очередного драконьего выдоха.
Тем не менее, Керис понял, что в этом жесте не было ничего оборонительного или испуганного. Инстинкты призывали к еще одному морозному выдоху, но могучий дракон сдержался.
И тут огненные челюсти сомкнулись на изогнутой белой шее, обжигая сквозь чешуи, опаляя плоть, кровь и сознание. Керистиллакс рухнул, корчась, на снег и громко завыл. С неимоверным усилием он поднял передние лапы, отчаянно пытаясь содрать с себя ужасный металлический ошейник, Но когда его когти коснулись стального кольца, плечи словно пронзило огненное копье, и белый дракон, сжатый в тисках парализующей агонии, мог только изогнуть спину и упасть, болезненно подвернув крылья.
Огонь исчез так же внезапно, как и появился. Извиваясь, Керис перевернулся и с трудом поднялся на лапы, дрожа от ярости и страха. Бешенство возобладало, и он бросился вперед, распахнув пасть. Если дыхание и не уничтожает этого воина, то размеров и мощи дракона будет более чем достаточно.
Но стальное кольцо снова выжгло его волю. Рухнув на заснеженную землю, Керис бился в муках, которые должны были бы лишить его сознания, но почему-то не лишали. И когда ужасающий жар, наконец, исчез, белый дракон сделал глубокий вдох прежде, чем поднялся на дрожащие ноги. Он был уверен, что следующий взрыв боли может… нет, должен убить его.
— Почему ты пытаешься напасть на меня? — спокойно спросил Лорд Саликарн. — У тебя ничего не получится, ведь огненная боль будет всякий раз возвращаться.
Внезапно Керис начал бояться этого человека более, чем чего бы то ни было другого за свою жизнь. Как Саликарн мог оставаться столь бесстрастным, даже вежливым, и одновременно причинять такие невыносимые муки?
— Больше я не стану нападать, — наконец неохотно произнес Керистиллакс.
— Твой дух силен. Это хорошо. Из тебя выйдет роскошный ездовой дракон, когда ты привыкнешь к дисциплине.
И тогда Керис понял: война Темной Королевы все-таки дошла и до него. Словно в ответ на его немой вопрос, Лорд Саликарн продолжил:
— Ты видишь перед собой своего хозяина. Когда осознаешь эту истину, когда примешь меня, тогда вместе мы станем могучей командой.
— Я уже могучее существо… без человека, обременяющего меня! — прорычал змей.
— Да-да, но к тому же еще и глупое. Посмотри, как ты попался в мою западню в этих холмах. Ты решил, что тюлень выполз отдохнуть на ледяную шапку! Я знал, что голод ослепит тебя; знал, что мне достаточно просто втянуть тюленя в дыру, и ты сам сунешь голову в ошейник.
Желание напасть вернулось, когда белый дракон с ненавистью уставился в это спокойное лицо. Но все же на сей раз Керистиллакс сдержался, инстинктивно отстраняясь от этого странного человека. Ему хотелось ударить, выдохнуть лед, разорвать наглого чужака на клочки… но не настолько, чтобы не бояться возвращения раздирающей боли.