Они не возражали. Торкель Бахрома был очень неразговорчив и что-то обдумывал, а когда они насытились, он велит привести лошадей. Затем они берут свое оружие и садятся в седло. Торкель скачет первым; перед выездом он распорядился хорошенько выпасать скот на лугу, а скотину в хлеву кормить вволю.
Они держат путь на север к Гуннарову Двору на Лесистом Побережье; это дальше по Побережью в начале Широкого Фьорда. Там жил человек по имени Гуннар сын Хлив[24]; он был высок ростом, силен и большой удалец. Гуннар был женат на сестре Торда Ревуна, ее звали Хельга. У Гуннара было две дочери: одну звали Йофрид, а другую — Турид[25].
Они приезжают туда на склоне дня и спешиваются перед домом. Дул ветер с севера, и было довольно холодно. Торкель подходит к дверям и стучится; к двери подходит работник, приветствует тех, кто приехал и спрашивает у Торкеля, кто он.
Торкель сказал, что тому не пойдет на пользу, даже если ему это скажут, — и проси Гуннара выйти.
Работник сказал, что Гуннар уже лег. Торкель просит сказать ему, что его хочет видеть один человек. Работник так и делает, идет в дом и говорит Гуннару, что кто-то хочет его видеть. Гуннар спросил, кто это. Работник сказал, что не знает, —
— но он высок ростом.
Гуннар сказал:
— Иди и предложи ему остаться здесь на ночь. Работник идет и говорит так, как ему велел Гуннар, но Торкель сказал, что не хочет принимать ночлег от рабов, и пусть выйдет сам хозяин[26]. Работник говорит, что это было бы правильно, —
— да только нет у Гуннара обычая вставать по ночам. Одно из двух, — говорит он, — либо езжай прочь, либо заходи в дом и оставайся здесь на ночь.
— Одно из двух, — говорит Торкель, — либо ты доложишь как следует, либо я запихну рукоять меча тебе в нос.
Работник вбегает внутрь и захлопывает дверь. Гуннар спросил, куда это он мчится, не помня себя. Тот отвечает, что больше не хочет разговаривать с тем человеком, —
— ибо он очень груб.
Тогда Гуннар поднялся и вышел на выгон. На нем была рубашка и холщовые штаны, поверх плащ, на ногах черные башмаки, в руке меч. Он хорошо встречает Торкеля и просит его зайти. Тот говорит, что их много. Гуннар идет к ограде, а Торкель бросается к сеням и закрывает дверь в дом. Его люди идут за дом. Гуннар приветствует их. Торкель сказал:
— Сядем здесь, потому что нам есть о чем поговорить с тобой, Гуннар.
Они так и делают, садятся по обе руки от него, и так близко, что они сидят на плаще Гуннара[27]. Торкель сказал:
— Вышло так, бонд Гуннар, что со мной приехал человек по имени Херстейн; он сын Кетиля Сони. Не следует делать тайны из того, что он хочет посвататься к твоей дочери Турид. Ради этого я и приехал с ним, и я не хочу, чтобы ты ему отказал, что я считаю весьма неразумным. Для меня важно, чтоб ты отнесся к этому человеку и к моему ходатайству с должным уважением, и не медлил с ответом.
Гуннар сказал:
— Я не склонен решать это дело один. Сперва я хочу посоветоваться с ее матерью, с самой дочерью, а особо — с ее родичем Тордом Ревуном[28]. А об этом человеке, Херстейне, и о его отце, мы слыхали только хорошее, так что дело выглядит стоящим.
Тогда Бахрома говорит:
— Тебе надо еще учесть, что мы не намерены долго свататься к девушке, и что мы заботимся о твоей славе не меньше, чем о своей. К тому же мне странно, что столь умный муж, как ты, долго думает над столь выгодным предложением. Мы приехали сюда из дому не для того, чтобы вернуться с пустыми руками. И я окажу тебе, Херстейн, такую помощь, которая понадобится, если он не сможет выбрать то, что для него почетно.
Гуннар отвечает:
— Не пойму, чего ради вы столь рьяно беретесь за дело и даже угрожаете мне, что готовы на все, ведь сватовство кажется мне вполне подходящим; я намерен принять предложение и протягиваю вам руку.
Он так и поступает, а Херстейн называет своих свидетелей и обручается с девушкой. После этого они встают и заходят в дом. Им был оказан хороший прием. Тут Гуннар спрашивает о новостях. Торкель говорит, что у них нет ничего новее сожжения Кетиля Сони. Гуннар спросил, чьих это рук дело. Торкель говорит, что предводителем был Торвальд сын Одда, а еще Арнгрим Годи. Гуннар говорил мало, не укорял их, но и не выказывал радости.
XI
Рано утром Гуннар уже на ногах; он идет к Торкелю и просит его одеваться. Они так и делают, и затем идут завтракать; лошади уже ждут снаружи, и они садятся верхом. Гуннар скачет первым и держит путь к истокам фьорда. Земля сильно обледенела. Они не делают привала, пока не приезжают в Лощину к Торду Ревуну. Он хорошо принял их и спросил о новостях. Они ответили, как им показалось нужным. Гуннар отводит Торда в сторону, и говорит, что с ним сейчас приехали Херстейн сын Кетиля Сони, и Торкель Бахрома, —
24
Гуннар сын Хлив упоминается во многих сагах. Генеалогия Гуннара неизвестна, но его родство с хёвдингами из Широкого Фьорда показывает, что он должен был быть знатным человеком. Обозначение по матери (Хлив — женское имя) обычно означало, что отец человека рано умер.
26
Торкель сказал, что не хочет принимать ночлег от рабов — знатные гости были вправе рассчитывать, что хозяин выйдет им навстречу.
27
Они сидят на плаще Гуннара — известный по многим сагам мотив шантажа хозяина; так поступают, например, Халльбьёрн Сильный и Бьярни в «Саге о Ньяле», гл. CXXXVIII; Торкель и Торстейн в «Саге о людях из Лососьей Долины», гл. LXXV.
28
Торд Ревун сын Олава Фейлана — могущественный хёвдинг из Широкого Фьорда. Прозвище Торда является хейти быка (реже — петуха), при этом тотем Торда — бык — изображен на государственном гербе Исландии. Основу для легенды даёт «Сага о Харальде Серая Шкура», где рассказывается о том, как датский король Харальд Синезубый послал в Исландию колдуна; тот принял образ кита и явился на разведку, однако высадиться в обитаемых местах ему не удалось, поскольку духи страны (landvættir) угрожали ему, принимая образ различных чудовищ. В Широком Фьорде — вотчине Торда Ревуна — навстречу посланнику враждебной державы вышел огромный бык, который громко ревел. Согласно указаниям королевских саг, это и был сам Торд Ревун.
Духов страны древние исландцы воспринимали вполне серьезно: в языческом законодательстве была статья, предписывающая на подходе к острову снимать со штевней кораблей головы драконов и зверей с разинутой пастью — дабы не смутить духов-покровителей страны («Книга о Заселении Земли» — гл. 268 — Н 268:313).