— а прибыли они с тем, что Херстейн хочет стать моим зятем и сватается к моей дочери Турид. По душе ль это тебе? Муж этот красив и искусен; нет у него недостатка и в имуществе, ведь отец его часто говаривал, что оставит свой хутор, и тогда его получит Херстейн.
Торд отвечает:
— К Кетилю Соне я отношусь хорошо, ибо как-то раз, когда мы с Оддом из Междуречья не поладили на альтинге из-за убийства раба, за которое Одд не хотел платить, я выехал в непогоду взыскивать виру, и со мной было двое.[29] Ночью мы приехали к Кетилю Соне, и нас отменно приняли. Мы пробыли у него неделю, и он поменял нам лошадей и подарил мне хорошую племенную кобылу. Вот что я о нем знаю, а все же не кажется мне, что мы прогадаем, если не станем торопиться.
— Ты должен еще взять в толк, — сказал Гуннар, — что потом ее просто так замуж не выдашь, даже если найдутся другие женихи, ибо этот, по моему, человек достойный и храбрый, и неизвестно, чего ждать, если ответить ему отказом.
После этого Гуннар идет к своей дочери — а она воспитывалась у Торда — и спрашивает, что у нее на уме. Она отвечает, что не так жаждет замужества, чтобы ей не хотелось оставаться дома, —
— ведь я сижу здесь под надежной опекой моего родича Торда. Но в этом, как и в другом, я подчинюсь вашей воле.
Тогда Гуннар возобновляет беседу с Тордом и напирает на то, что предложение кажется ему очень почетным. Торд говорит:
— Так отчего же тебе не выдать за него свою дочь, раз тебе этого хочется?
Гуннар отвечает,
— Оттого, что я выдам ее лишь тогда, когда на то будут и твоя, и моя воля.
Торд сказал, что оба они принимают предложение.
— Я хочу, — сказал Гуннар, — чтобы ты, Торд, обручил девушку с Херстейном.
Торд отвечает:
— Сам должен ты делать такие вещи, обручать свою дочку.
Гуннар говорит:
— Мне кажется, что больше славы будет в том, что ее обручишь ты, ибо это скорее подобает тебе.
Торд дал этому случиться, и девушку обручили[30]. Тогда Гуннар сказал:
— Еще я прошу тебя позволить сыграть свадьбу здесь в Лощине, и тогда все будет сделано с наибольшим размахом.
Торд сказал, что будет по его воле, раз он так настаивает. Гуннар говорит:
— Мы рассчитываем быть у тебя через неделю.
После этого они садятся на лошадей и поворачивают в обратный путь, и Торд выходит проводить их до дороги. На прощанье он еще раз спросил, не могут ли они рассказать чего-нибудь нового.
Гуннар отвечает:
— Не слышали ничего новее сожжения бонда Кетиля Сони.
Торд спросил, как это произошло, и Гуннар рассказал о сожжении со всеми подробностями, и сказал, кто был предводителем, а кто при этом присутствовал.
Торд сказал:
— Не решилась бы эта помолвка так скоро, если б я знал обо всем заранее, и вы можете считать, что в этот раз намного превзошли меня хитростью и умом. И все же мне неясно, вправе ли вы решать все по своему усмотрению.
Гуннар сказал:
— Вполне можно рассчитывать на поддержку, когда имеешь дело с тобой, к тому же ты теперь обязан помогать своему зятю, ведь все слышали, как ты обручал девушку, и все это было сделано с твоего ведома. Это и к лучшему, что вы, хёвдинги, однажды выясните, кто из вас покрепче, ведь вы уже давно точите друг на друга зубы.
XII
Теперь они расстаются, и Торд вне себя от ярости: ему кажется, что его нагло втравили в эту тяжбу. А они скачут к Гуннарову Двору с убеждением что все прошло как нельзя лучше, раз им удалось залучить Торда на свою сторону, и они очень довольны. Дальше на юг они в этот раз сами не едут, но созывают людей на свадьбу, и приглашают всех в назначенный день в Лощину. У Торда набралось много званых гостей[31], и вечером он рассаживает всех по местам. Сам он сидел на одной из скамей вместе со своим шурином Гуннаром, а Торкель Бахрома с женихом сидели на другой скамье; невесте отвели поперечную скамью. А как только поставили все столы и все заняли свои места, жених Херстейн встал из-за стола и подошел к лежащему рядом камню[32]. Он поставил ногу на камень и сказал:
— Я даю обет, — сказал он, — что прежде, чем этим летом кончится альтинг, я добьюсь полного изгнания Арнгрима Годи или же права самому решить мою тяжбу.
Затем он садится на свое место. Тогда встал Гуннар и сказал:
— Я даю обет, — сказал он, — что прежде чем этим летом кончится альтинг, я заставлю Торвальда сына Одда покинуть страну, или же добьюсь права самому решить мою тяжбу.
29
Рассказ о том, как Торд Ревун ездил в непогоду взыскивать виру с двумя спутниками неправдоподобен; хёвдинги вроде Торда редко выезжали из дому без нескольких десятков своих домочадцев и клиентов.
30
девушку обручили… Из изложения саги получается, что Турид дочь Гуннара обручали дважды — заочно в доме ее отца и вторично в ее присутствии на хуторе Торда Ревуна: это явная фантазия рассказчика — других свидетельств такой практики нет.
31
Зваными гостями (fyrirboðsmenn) назывались гости невесты: их число не лимитировалась и зависело лишь от хозяина хутора; где игралась свадьба; число гостей жениха (boðsmenn) было ограничено.
32
Он поставил ногу на камень — Ритуал обета (heitstrenging) требовал, чтобы говорящий произносил текст, стоя на возвышении.