— Не странно, дорогой граф, не странно, а мерзко… — барон задумался. Тупоголовый игрок. Я лишу его наследства!!! — произнес млорд барон спокойным голосом.
— Это ваши семейные дела, млорд Кальтер…
— Сеймак сошел с ума. Чужестранец не должен командовать нашей армией. — Не поймите меня неправильно, млорд граф, но я считаю, что традиции должны соблюдаться, тем более, когда им всего несколько лет от роду.
— Но чужестранец командовал вашей разведкой. Что помешает ему прославить себя и на поле боя?
— Кто знает, млорд Альваро, кто знает… Мне будет позволено остаться в армии?
— Несомненно, млорд. Более того, я даю вам особое поручение.
— Я готов. Что именно мне предстоит?
— Вы верно заметили, что противник будет снимать все части, в том числе из Кармарина. Берите отряд Рагунчи и немедленно выступайте. Вы должны удерживать врага как можно дольше.
— Только отряд Рагунчи? И это все? Две сотни стрелков против двух тысяч пехотинцев?
— Все. И кто сказал, что вы должны победить? Вы должны сдерживать противника. Сдерживать. До последнего стрелка.
— Благодарю вас, млорд Тобрук. Более героического завершения карьеры вы с Сеймаком придумать для меня не могли.
Темница. Замковая гора. Магеллон. Вольные баронаты. Спорная территория.
В Магллоне крепкие темницы. В Магеллоне самая бдительная стража. А Замковая гора — самое неприступное место в городе, где стража бдит с особой тщательностью. Ведь тут, на Замковой горе, расположился Сеймак. Видимо, для большего удобства, господа бароны устроили темницу тоже на Замковой горе, так сказать, недалеко от непосредственного места работы. Не один человек отправился в темницу прямо из зала Сеймака, где ему оглашали строгий приговор вершителей судеб-баронов. Говорили, что попавшему в подвалы тюрьмы наверх пути нет. Правосудие в баронатствах Сеймака было простым и бесхитростным: ворам тут же, на месте отсекали руку и драли ноздри, за иные повинности стража тут же секла провинившегося и отпускала восвояси. А вот настоящего преступника уже держали в тюрьме. И попасть туда было самым последним делом для любого жителя баронатов.
Золото открывает двери и смазывает калитки. Это абсолютно верно. Истину этого древнего изречения Сэм проверил на себе, когда глухой ночью, как раз в третью стражу его со товарищи пустили в замок-крепость Магеллона через неприметную калитку, как раз для секретных посетителей предназначавшуюся. Ночь выдалась порочно-облачной. Ни луна, ни звезды не сверкали на небосводе. Моросил дождик, заставляя кутаться в плащи замерзших стражников. Стражи почти переставали нести охрану, выискивая места, где можно было бы хоть как-то укрыться от дождя и пронизывающего ветра. Темница оказалась неприметным одноэтажным зданием на окраине замка, к тому же сильно напоминающим обычную казарму. И действительно, на первом этаже была казарма. А сама темница уходила на пять этажей под землю, вырубленная в гранитной толще скалы.
Шесть теней мелькнули в кромешной тьме.
Открылась дверь привратницкой.
Шестеро проскользнули в здание темницы, так и незамеченные бдительными стражниками.
На первом этаже все спали мертвецким сном. Спал и караул, охранявший вход в подземелья. Встретивший и открывший двери проныра указал путь вниз и тут же выпил снотворного зелья и пошел спать в общий зал. Там он предпочел рухнуть на пол и свернулся калачиком как раз подле начальника караула.
Эти подземелья существовали еще до того, как на Замковом холме выстроили первое укрепление. Говорят, тут был какой-то подземный храм. Возможно, тут приносились человеческие жертвы. В любом случае, твердая энергия зла буквально пропитывала каждый сантиметр тюремных стен. Начальство не слишком беспокоилось о состоянии темницы: сюда помещали тех, кто уже прошел и пытки, и допросы. Отсюда не было выхода, и никто еще сам не смог бежать: железная цепь, кандалы и отвратительное питание быстро ломали даже самых сильных и стойких людей.
Почему-то первый строитель замка именно в этом месте воздвиг первую темницу. Сначала подземелья не использовались и темница имела три этажа с двумя башенками охранников, которые должны были предупредить побег по крыше. Но через полтора столетия кто-то умный предложил использовать подземные ходы для застенков. Тогда снесли два верхних этажа с тонкостенными башенками, в которых раньше мерзли и простуживались от постоянных сквозняков стражники, расширили коридоры, вырубили новые камеры, установили новые двери. Так темница получила современный вид. И было в этом что-то абсолютно завершенное, злобное, чужое, настолько чужое, что даже самый сильный духом не выдерживал в этом месте долго… А что еще надо было тюремщикам? Чтобы поток заключенных не ослабевал, да в камерах народу не скапливалось много — так спокойнее будет.