— Абсолютно верно государь. Если говорить иными словами — Морок всегда победит Лоура в битве при Гаму только потому, что все факторы сложились в пользу Морока. И не имеет значение, что будет предпринимать Морок — он победит, потому что факторы предначертанные заставят его действовать так, чтобы победить. Более того, он может вообще не действовать, ведь все действия уже совершены и битва будет выиграна при молчаливом его присутствии на поле брани, сир.
— Вы считаете, что Эльв прав?
— С точки зрения философуса его аргументы очень сильны. Пока им не нашли возражений. А на самом деле… Я… мне ближе позиция несправедливо забытого Анаксимана из Ромула. Он считал, что человек своей волей способен сдвигать горы. На все нужно время и желание. И именно Желанию он придавал главную роль в движении исторических сил. Ведь именно ваше Желание определило маршрут вашего путешествия. Сейчас вы могли бы быть в замке Законников и выслушивать приговор по вашему прошению. Но вы сейчас тут. Вы можете сказать, что так сложились обстоятельства, но я возражу вам, что на то была ваша Воля, сир.
— Но почему мои Желания не выполняются? Почему?
— Испытание временем нам даровано богами, сир.
— Вы считаете, что все еще возможно?
— Я считаю, что все будет зависеть от настойчивости Вашего Величества в своих желаниях, сир.
— Это удача для империи, что вы на моей стороне, магат Лаут…
Советник поклонился, а государь наклонился и стал пить воду жадными глотками прямо из ведра, не обращая внимания на условности и этикет. Слава богам, в походе условности этикета становились минимальными.
Окраина Магеллона. Вольные баронаты. Спорная территория.
— И что теперь с ним делать? — голос Рутти звучал необычно. Молодой офицер был настолько шокирован происходящим, что не мог это скрывать. Как лекарь, он пытался как-то помочь израненному существу, которым стал бедный картограф, но его искусство тут было практически бессильным. Да, как-то удалось перевязать обезображенные участки тела, обработать растворами лекарственных трав там, где это было необходимо. А обезболивающий бальзам, который Рутти всегда носил в походной сумке, оказался мгновенно использованным. Сэм поднял тяжелый взгляд на товарища.
— Ладно. Пойду. Попробую найти компоненты для обезболивающего состава. — Рутти отправился в лесок, старательно всматриваясь в каждый пучок травы.
Светало. Над тонкими деревьями, с негустыми кронами поднимался легкий туман. В тумане все казалось непонятным, нечетким, неустойчивым. Но вот солнце бросило первые лучи, которые коснулись крон деревьев, и природа начала оживать. То тут, то там раздавалось щебетание птиц, какой-то зверек шелестел в траве, старательно расширял свою норку и выкидывал наружу кусочки земли. Дождь прекратился, но небо еще оставалось местами в густых и тяжелых облаках. Солнце то пробивалось сквозь облака, то вновь пряталось за них. Когда подъехал командир Доу и с ним еще шестеро человек, Сэм быстро направился к ним. Прибывшие тут же спешились. Доу поставил своих ребят в периметр наблюдения. Потом он быстро подошел к Сэму, который молча глядел на обезображенное тело картографа.
— Вот тебе и Кармильский кодекс, — Сэм произнес с горечью и выругался.
Действительно, враг пошел на невиданное — нарушение кодекса, который строго регулировал все аспекты ведения войны. До сих пор картографы составляли касту неприкасаемых. Таких специалистов было очень мало, они в любой стране были на вес золота. Когда их брали в плен, они имели право пять дней хранить молчание и только на шестой рассказать все, что от них требовали. И абсолютно запрещалось подвергать их пыткам, а содержание в плену должно было быть отменным. За картографа обязательно платили выкуп, а если выкупа не было — он переходил служить тем, кто его пленил. В любом случае, нарушение Кармильского кодекса, который был признан всеми венценосцами Карриты, грозило нарушителям большими неприятностями.
— А почему его сразу не убили? — спросил Командир Доу.
— Я могу только предполагать, Командир Доу. По тому же кодексу, картографа могут выкупить. Уверен, что герольд уже ведет переговоры. Мы имеем право потребовать его назад. За выкуп. В таком случае картографа вообще не имели права пытать. Даже если бы мы потерпели поражение. А выдать тело со следами пыток сейчас — глупо. Они ждали, пока пройдут пять дней. Потом могли сослаться на то, что сам картограф не согласился выдать тайну и его подвергли пыткам. А что его изуродовали, так это палачи перестарались. Может, кого-то и накажут за это…