— Мы все рисковали, магат Лаут, все. Особенно Вивиан.
— Но наш расчет оказался точнее, сир.
— Это верно, мы просчитали игру на два хода дальше. Амирал Алавер должен лишиться приставки флаг-адмирал, не так ли?
— Это справедливо, сир.
— Самый молодой адмирал в мире! Что же, пусть и дальше думает над тем, как обезвредить врагов Империи.
— Сир, позволю обратиться к вам с просьбой.
— Да, магат Лаут, я весь во внимании.
— Семь молодых баронов. Те, кто атаковал со своими людьми батареи бомбард под Кваривердом, сир.
— Я помню.
— Они просят об аудиенции, сир.
— И что конкретнее они хотят, Лаут.
— Они просят о том, чтобы их баронаты выделились и организовали свое королевство. Вот карта, сир. Если посмотреть, то, что они хотят — это небольшой кусок территории. Но польза будет несомненная. Магеллон остается у нас и основные портовые гавани тоже. У них — только небольшой рыбачий порт Гобильер. А вот выгоды политические от этого будут несомненно.
— Выгоды? Какие именно?
— Сир, получить независимое королевство, под полным своим контролем, это все-таки плюс. Мы уже не выглядим захватчиками. Это второй плюс. Эта территория раньше не принадлежала старой империи и всегда будет спорной. Зачем нам эта головная боль на будущее? Третий плюс. Мы принесли порядок и спокойствие, а тех, кто не желал присоединится к короне никто не неволит — есть альтернатива, королевство… э… Сигмар.
— А кто король?
— Доу дель Готри, может принять корону под именем Готри Первого. Свободолюбив, но благороден. И благодарен, что немаловажно, сир.
— Что же. Я приму их. И постараюсь быть благосклонным, особенно, если этот ваш Готри окажется славным малым.
— Сир, вы примете правильное и справедливое решение.
— Да, массатус Лаут, вы можете быть уверены… Спасибо. Я тебе действительно признателен. Оставь меня.
Через несколько минут в кабинет вошел бывший советник Маркравт. Он выглядел откровенно плохо.
— А, дорогой дядя…
Император встал из-за стола и подошел к своему родственнику.
— Сир…
— Перестаньте, дядя, перестаньте… А вы знаете, я смотрел всю историю старой империи. Всю. Искал прецедент. И не нашел. Вы знаете, ни один член императорской семьи, понимаете, ни один не был осужден за измену своему императору.
— Сир…
— Вам не кажется, что есть традиции, которые не стоит нарушать. Прошу вас.
Император протянул руку. На столе лежал тонкий узкий кинжал, прозванный в армии «последняя милость» и шелковый шнурок золотого цвета. Советник смотрел на эти последние дары своего повелителя и совершал самый последний выбор в своей жизни. Наконец, дрожащими руками он выбрал кинжал, прижал его к груди и прошептал.
— Прощайте, сир…
— Да пребудет с вами милость богов, дядя…
Как только предатель вышел, Император открыл окно. Ему хотелось дышать. Утренний ветер ворвался в комнату и мгновенно взъерошил волосы молодого монарха.
«Моя воля… Воля карать, отбирать жизнь человека, который в детстве заменил мне отца… Глупости… Получается так, что власть — больше родственных чувств, больше всего, больше любви?
Что есть моя власть, если даже сейчас, в расцвете государственной силы и мощи я не могу сделать то, чего хочу больше всего в жизни? Разве это справедливо, что мои дети будут расти незаконнорожденными, императорские ублюдки без права на корону. И только потому, что Ви не отличилась благородным происхождением и не родилась в семье пусть захудалого, но королька. Никакой справедливости. Империя. Она тяжелее пятитонных гранитных глыб, которые укладывали предки в стены Капиталарма. В минуту моего торжества она будет сидеть на три ступеньки ниже меня. Бред!»
На лицо молодого человека упала капля воды. Дождя не было и небо было чистым. Мужчина решил, что это был благоприятный знак судьбы, лизнул капельку, оказавшуюся совершенно безвкусной и опустился в кресло, поставленное так, что можно было наблюдать череду облаков, проносившихся над шпилями замка.
Темная комната. Равенна. Столица империи Анно.
Первый: Эта операция закончилась успехом.
Второй: Да, такое безупречное завершение кампании заставило притихнуть самых опасных врагов.
Первый: Мы получили время. То, что нужно Империи, чтобы окрепнуть. Нарастить мускулы. Приготовиться.
Третий: Но проблема не устранена.
Второй: А насколько рациональным представляется кардинальное решение проблемы немедленно?
Третий: Абсолютно невозможно. Надо выждать.
Первый: Умение ждать отличает государственного мужа от авантюриста.